Монструозность Христа

В 1922 году советское государство организовало насильственное изгнание ведущих антикоммунистических интеллектуалов – от философов и теологов до экономистов и историков. Они покинули Россию и отправились в Германию на так называемом Философском пароходе. Один из изгнанных, Николай Лосский, до своего изгнания наслаждался, вместе со своей семьей, приятной жизнью крупной буржуазии, окруженный слугами и няньками. Он «просто не мог понять, кто мог бы хотеть уничтожить его жизненный уклад. Что такого сделали Лосские и им подобные? Их мальчики и их друзья, по мере того как они унаследовали лучшее, что Россия могла предложить миру, помогли заполнить мир разговорами о литературе, музыке и искусстве, они вели тихий образ жизни. Что было в этом плохого?»[144] Чтобы объяснить такой чужеродный элемент, нам необходимо рассмотреть «историю № 2», историю с точки зрения эксплуатируемых. Согласно марксизму, классовая борьба – не всеобъемлющий нарратив нашей истории, но не поддающееся упрощению столкновение нарративов. И разве не касается то же самое Израиля в наши дни? Множество мирных израильтян сознаются, что не понимают: они хотят лишь мира и совместной жизни с палестинцами, они готовы пойти на уступки, но почему же палестинцы их так ненавидят, к чему жестокие теракты смертников, убивающие невинных жен и детей? Здесь следует конечно же дополнить историю контр-историей – историей того, каково быть палестинцем в окулированных территориях, подверженным сотням правил бюрократической микрофизики власти. К примеру, палестинскому земледельцу позволено вырыть яму не глубже трех футов (91 см. – Прим. перев.), чтобы найти источник воды, а еврею позволено копать так глубоко, как он захочет.

Подобное столкновение нарративов стоит в самом сердце христианства. Одно из немногих по-настоящему прогрессивных изданий в США, «Weekly World News», написала о недавнем захватывающем открытии[145]: археологи обнаружили десять дополнительных заповедей, а также семь «предупреждений» от Иеговы своему народу – они подавляются иудейским и христианским истеблишментами, так как они явно играют на руку прогрессивной борьбе наших дней, демонстрируя, вне всяких сомнений, что Бог выбрал сторону в наших политических схватках. Одиннадцатая заповедь, к примеру, гласит: «Будь терпим к вере других, как хотел бы, чтобы они были терпимы к тебе». (Изначально эта заповедь была обращена к евреям, не желающим, чтобы рабы-египтяне, присоединившиеся к их исходу, продолжали практиковать свою религию.) Четырнадцатая заповедь («Не вдыхай горящих листьев в обители манны, где это может повлиять на дыхание других») явно поддерживает запрет на курение в общественных местах; восемнадцатая заповедь («Не воздвигни храма игр в пустыне, где все станет распутным») предупреждает о Лас-Вегасе, хотя изначально она относилась к людям, организующим азартные игры в пустыне недалеко от лагеря странствующих евреев; девятнадцатая заповедь («Твое тело священно; да не сделай постоянных изменений лицу или лону твоему. Если твой нос тебя раздражает, оставь его в покое») указывает на тщету пластических операций, а целью шестнадцатой заповеди («Не избери глупца в предводители. Если изберешь глупца дважды, наказанием тебе будет побиение камнями») явно является вторичное избрание президента Буша. Некоторые из предупреждений еще более показательны: второе предупреждение («Не стремись к войнам на Моей Святой Земле, ибо преумножатся они и обрушатся на все цивилизации») провидчески предостерегает от глобальной опасности конфликта на Ближнем Востоке, а третье предупреждение («Избегай зависимости от вязких черных масел земли, ибо исходят они от Сатаны») является призывом к новым источникам чистой энергии. Готовы ли мы услышать слово Божье и послушаться?

Здесь следует задать простой вопрос, стоящий над ироническим удовольствием от таких шуток: разве не является поиск дополнительных заповедей еще одной версией поиска контр-книги, без которой изначальная книга остается неполной? И поскольку книга, которую следует дополнить, по сути – Ветхий Завет, разве контр-книга – не просто Новый Завет? Это объяснило бы странное сосуществование двух священных текстов в христианстве: Ветхого Завета, общего для всех трех авраамических «религий Писания», и Нового Завета, контр-книги, определяющей христианство и (согласно христианской перспективе) дополняющей Писание, так что мы можем фактически сказать, что «построение самой Библии в целом поддерживается сочленением между двумя Заветами». Это неоднозначное добавление-дополнение лучше всего охвачено в строках об исполнении Закона из Нагорной проповеди Иисуса, в которой он радикализует заповеди (Мф 5:17–48, синодальный перевод):