Монады

Родился я, значится, эдак в районе 1938–1940 годов. Т. е. моя мать родила меня [не] за год – за два, а родила за 7 месяцев до войны до начала Великой Отечественной войны. Говорит ли вам что-либо это название? Ну, хотя бы это звучание, хотя бы сочетание этих букв (некоторое вялое и бессмысленное напряжение складок лба и неопределенное выражение рта выявляет их полнейшее неведение данного предмета)? Вот то-то! Т. е. буквально накануне жестокой, разрушительной и всеразрешительной, катастрофической войны. А я как раз ко всему этому родился ужасно недоношенный вместе с моей недоношенной же сестрой, выросшей, кстати в тех же самых обстоятельствах, на которые так бессовестно напираю я, человеком, не в пример нелицеприятному мне, яростному и безжалостному, ужасающему и дикому, весьма достойным и благородным. Весьма, между прочим, под стать вашему суду. Вот ее бы сюда! Она бы достойно приняла бы все ваши претензии и нападки. Но вы бы и ее, и ее, чистую, и невинную не пощадили бы! Но она просто своим примером чистоты, своим молчаливым и красноречивым утверждением: – Вот она я! – она бы все, в том числе и вас, превозмогла бы. Не то, что я, слабый, поддающийся любому волевому напору и претензии любой, даже и не власти, а притворяющейся властью невласти.