Молодые львы

– Можешь уделить мне минуту для разговора?

Майкл раздраженно глянул на него. Он устал и, как обычно, ощущал полную беспомощность, имея дело со сложным механизмом старого «спрингфилда».

– Что тебе нужно?

Аккерман не обменялся с ним ни словом с того самого марша, когда Майкл хотел поддержать его.

– Здесь говорить не могу. – Ной подозрительно огляделся. Дело было после ужина, человек тридцать или сорок читали, писали письма, чинили обмундирование, возились, как Майкл, с винтовками, слушали радио.

– А попозже нельзя? – холодно спросил Майкл. – Сейчас я занят…

– Пожалуйста, – только и сказал Ной. Майкл вскинул на него глаза. Лицо Ноя застыло, глаза стали больше и чернее. – Пожалуйста, – повторил он. – Мне надо с тобой поговорить. Я буду ждать снаружи.

– Ладно, – вздохнул Майкл. Он начал собирать винтовку, мучаясь с затвором. Стыдно, конечно, но что делать, если руки-крюки. «Господи, – думал Майкл, чувствуя, как его измазанные ружейным маслом пальцы соскальзывают с непокорных металлических поверхностей, – я могу поставить пьесу, могу со знанием дела поговорить о месте Томаса Манна в мировой литературе, а любой деревенский парень с закрытыми глазами соберет винтовку быстрее меня…»

Он повесил «спрингфилд» на стену и вышел из казармы, вытирая ветошью грязные руки. Аккерман стоял по другую сторону ротной линейки, в темноте, его хрупкий силуэт подсвечивался далеким фонарем. Ной заговорщически помахал ему рукой, и Майкл медленным шагом направился к нему, спрашивая себя: «Почему все психи липнут именно ко мне?»

Как только он подошел к Аккерману, тот сунул ему в руку две бумажки.

– Прочти.

Майкл повернулся, подставив бумагу свету фонаря. Напрягая глаза, прочитал сначала записку, которую Ной повесил на информационный стенд, потом ответ, подписанный десятью солдатами роты. Покачал головой. Перечитал записки вновь.

– И что все это значит? – раздраженно спросил он.

– Я хочу, чтобы ты стал моим секундантом, – мрачным, глуховатым голосом ответил Ной, и Майкл едва не рассмеялся: такая фраза куда уместнее на сцене, в плохой мелодраме.

– Секундантом? – повторил он, чтобы убедиться, что не ослышался.

– Да, – кивнул Ной. – Я буду драться со всеми. Договориться с ними сам не смогу. Сорвусь и наживу себе неприятности. Я хочу, чтобы все было по правилам.

Майкл мигнул. Идя в армию, он, конечно, предполагал, что его ждут разные сюрпризы, но чтобы такое…

– Ты рехнулся. Это же шутка.

– Возможно, – не стал спорить Ной. – Может, мне надоели такие шутки.

– Но почему я?

Ной глубоко вдохнул, потом Майкл услышал шумный выдох. В отсвете фонаря, висевшего по другую сторону ротной линейки, миниатюрный, натянутый, как струна, Ной вдруг показался ему красавцем из какой-то старинной трагедии.

– Во всей роте ты – единственный, кому я могу довериться. – Резким движением он вырвал бумажки из руки Майкла. – Ладно. Не хочешь помочь, хрен с тобой…

– Подожди, подожди. – Майкл почувствовал, что должен положить конец этой дикой и нелепой истории, прежде чем она зайдет слишком далеко. – Я же не сказал, что не хочу.

– Хорошо, – кивнул Ной. – Тогда договорись об очередности.

– Какой очередности?

– Их десять. Или ты хочешь, чтобы я дрался со всеми в один вечер? Нужно установить очередность. Выясни, кто хочет драться со мной первым, вторым и так далее. Мне без разницы, что они там решат.

Майкл молча взял листки из руки Ноя, вновь медленно перечитал список фамилий.

– Ты же знаешь, это десять самых здоровых парней роты.

– Знаю.

– Они все за сто восемьдесят фунтов.

– Знаю.

– А сколько весишь ты?

– Сто тридцать пять.

– Они тебя убьют.

– Я пришел к тебе не за советом. Я прошу тебя все подготовить. Ничего больше. Остальное предоставь мне.

– Не думаю, что капитан это допустит.

– Допустит. С этим сукиным сыном проблем не будет. Об этом можно не волноваться.

Майкл пожал плечами:

– Так о чем мне договариваться? Перчатки мы достанем. Раунды будут двухминутные, насчет судьи…

– Никаких раундов и судей! – отрезал Ной. – Бой заканчивается, когда кто-то не сможет подняться.

Майкл вновь пожал плечами:

– Как насчет перчаток?

– Никаких перчаток. Только кулаки. Есть еще вопросы?

– Нет. Все ясно.

– Спасибо тебе. Дай мне знать, когда переговоришь с ними.

И Ной, не попрощавшись, зашагал по ротной линейке, подчеркнуто расправив плечи. Его силуэт постепенно растаял в темноте. Майкл качнул головой и поплелся к двери казармы, чтобы разыскать первого в списке, Питера Донелли (рост шесть футов один дюйм, вес сто девяносто пять фунтов), который в 1941 году в Майами участвовал в региональных соревнованиях турнира «Золотые перчатки» и дошел до полуфинала в тяжелой весовой категории.