Молодость

— Спасибо, спасибо, ребятки, — скороговоркой повторял он. — Спасибо, что пришли к нам на помощь в такой критический момент…

Проводя к стволу городских ребят, одетых в широкополые шляпы и огромные сапоги с железными подковами, зам. зав. громко, чтобы все слышали, сказал:

— Ну, товарищи, я надеюсь, что вы по-ударному возьметесь за работу и покажете пример нашей молодежи.

— Будь покоен, товарищ Молотков, уж мы постараемся, приналяжем коллективом, силенка есть: ведь нас, посчитай, человек двести найдется, — живо отрапортовал сообразительный Алеша Рыбак.

Все девушки остались на поверхности выполнять работу по отгрузке угля; к ним присоединилось несколько не отличающихся здоровьем ребят. Остальные, разделившись по группам, садились в клеть и бесшумно ныряли в непроглядную земную пасть. С непривычки слегка кружило голову, а от давления воздуха шумело в ушах…

На площадке, на глубине в 200 метров, происходил «инструментаж». Плотно обступив Алешку — бывалого парня, хорошо изучившего все подземные пути и переходы, молодые люди в одинаковых войлочных шляпах и с лампочками «шахтерками» в руках внимательно слушали наставления своего проводника.

— Так вот, братишки, — заключил Алешка, — запомните хорошенько все то, что я вам сейчас сказал. А теперь по два человека — айда к месту работы!

И отряд шахтеров-новичков, в шутку названный кем-то «рыбаками» по фамилии своего вожатого, растянулся длинной лентой вдоль подземной одноколейки.

Довгань шел рядом с Алешкой, впереди всех. Стуча о камни громадными сапогами, он видел, как вдоль штрека дрожаще маячили огоньки. Почему-то он вспомнил предпасхальные вечера далекого детства в деревне, когда в «чистый четверг» он со своей богомольной бабушкой возвращался из церкви домой, держа в шапке двухкопеечную зажженную свечку. И по всем улицам, точь-в-точь, как в этом штреке, то удаляясь, то снова приближаясь, мерцали бледные, нарушавшие беспросветную темь, огоньки. Но то было давно, много лет назад, и нет нужды вспоминать это тяжелое и однообразное детство. Нужно думать о сегодняшнем дне, о борьбе с прорывом, об ударной работе…

По пути встречались шахтеры без рубашек, с лампочками в руках; остановившись, с любопытством осматривали они бригаду Рыбака.

По мере удаления от ствола, главная галлерея становилась уже и темнее. Вперемежку с людскими голосами отчетливо слышалось бульканье ручейка, белой змейкой бегущего меж извилистых расщелин породы. А нагруженные антрацитом вагонетки, движимые непрерывным проволочным канатом, безостановочно, одна за другой, бежали, бежали, звонко постукивая о стальные стыки узкоколейки.

Но вот штрек круто повернул влево и, разделившись на два туннеля, стал невидимым за непроницаемой подземной теменью. Где-то во мраке бухали глухие удары, повторяясь под низкими серыми сводами.

Разбившись на три группы, «рыбаки» со рвением принялись за работу. Алешка, выполнявший работу отбойщика, не раз, положив на плечо ломик и неестественно согнувшись, чтобы не стукнуться о потолок головой, обегал всех работавших и повторял:

— Дружнее, ребятки! Не сдавай темпы!

Слова его подбадривали ребят и подхлестывали отстающих. Голос бригадира отгонял усталость и сон, давал новую зарядку.

«Что значит сила авторитета!» — думал о Рыбаке Саша Довгань, нагружая углем вагонетку. — «Ему бы быть капитаном на пароходе: команда слушалась бы его без оговорок».

В уступе было пыльно и душно. Тусклый свет лампочек падал на оголенные спины тягальщиков. Санки, доверху нагруженные свежими глыбами антрацита, медленно ползли под уклон. Черная пыль проникала в рот и нос, неприятно щекоча ноздри, и ребята то и дело чихали. Работавший рядом молодой углекоп вытер лоб рукавом, переглянулся со своим товарищем и, улыбаясь, спросил.

— Что вы, братцы, табак нюхаете, что ли?

Но ребята не рассмеялись шутке. Все были поглощены одной общей мыслью: выполнить с честью этот первый комсомольский субботник, дать «на-гора» как можно больше черного золота. Молча работая над упрямыми тысячелетними пластами, непокорными, как стены крепости, каждый с радостью чувствовал себя бойцом великой армии строителей социализма, И хотя усталость сковывала мускулы, и в горле пересыхало от пыли, — нужно было не отставать от общего хода ударной работы.

Алешка Рыбак, полулежа на свежей угольной насыпи, с уверенностью старого шахтера долбил невысокую, в метр вышиною, стену. Лампочка скупо озаряла его спину и плечи, черные от штыба и промокшие от обильно выступающего пота. Далеко вперед зашел Алешка, оставив позади старых рабочих.

— Вот чорт! За ним не поспеешь, — с досадой бросив на земь молоток, пробасил здоровенный детина. — И откуда у него прыть такая?

— Нужно не отставать, вот что! — сказал другой шахтер. И оба с остервенением принялись за прерванную работу.

Валятся звонкие глыбы угля.

Тягальщики еле успевают убирать их.