Мокрая вода

За стеной, со стороны тоннеля, послышались голоса. Они гулко искажались, пружиня от стенок. Там ходили люди, которые могли в любое мгновение оказаться здесь и свершить скорый суд, найти применение и выход своей злости, подогретой упорным нежеланием беглеца сдаться и получить по заслугам.

Луч мощного фонаря высветил с угла потолок, переполз на стены. В его белом ярком свете роилась пыль. Он шарил, как наглый насильник по телу жертвы.

На полу, в плотном сером войлоке старой пыли, были видны свежие следы кроссовок Боба. Блеснуло белой искрой отполированное остриё кайла.

Боб спрятался за колонну, вжался, не дышал, боясь себя выдать.

– Хорошо бы стать колонной.

Под курткой коротко курлыкнул, разряжаясь, мобильник. Боб лихорадочно полез в карман, нащупал клавишу, придавил.

– Тихо! – приказал голос на той стороне. – Слышь – мобилово?

– Показалось, – ответил второй.

Некоторое время они молчали, потом второй голос сказал:

– Похоже, был, да сплыл.

– Он чё – Бэтмэн, что ль? – недоверчиво ответил первый, – сквозь щёлку просочился?

Звони, вызывай орлов – перекроем с той стороны. Никуда не денется!

– С угла ушёл, бля! Ну, сука, получим теперь по-полной. Говорил же сто раз – Ермаков, бляха-муха, – завари, завари, завари! Угол-то завари, ну!

– Да ладно, чё ты кипятишься! – примирительно ответил второй.

– Ты счас брюки переодень ширинкой назад, пока на базу возвертаемся, и бегом к полкану на полусогнутых, пусть он тебя вздрючит по самые помидоры. Раз меня не услышал!

Они повозились, переругиваясь, уехали. Стало совсем тихо.

* * *

Дверь была закрыта на ключ. Хорошая, дубовая, старинная. В другое время он бы полюбовался. По обеим сторонам от неё – колонны. За одной виднелась неприметная дверца с надписью: «ОЩ-1».

Он открыл её, вошёл. Ступени круто вели вверх и вниз. Он стал подниматься, ощущая под ладонью шершавую поверхность металлического поручня, пока не упёрся в люк. Замка не было. В проушины вставлена толстая ржавая проволока, кем-то дьявольски скрученная в несколько колец.

Держась одной рукой за перекладину, он стал второй рукой разматывать длинную завитушку.

Проволока не поддавалась, вертелась, как намыленная. Он обхватил ногами перекладину, упёрся плечом в стенку за лестницей и несколько раз ударил кайлом в край завитка, туда, где проволока входила в проушину запора. Неожиданно проволока лопнула. Он отогнул её, вывернул белые изломы из проушины, кинул вниз вредный клубок. Тот упал, глухо клацнул по мрамору пола, поднимая серое облачко пыльного праха.

Он приподнял тяжёлую крышку, боясь от слабости уронить её на голову. Посветил по кругу, осмотрелся. Перевалился через край люка. Полежал, восстанавливая минимум сил.

Металлические стены, крашенные густой зелёной краской ещё хранили духоту жаркого дня. Пахло пылью, старой резиной, резким бензиновым перегаром. Похоже на заброшенный гараж.

Ночные звуки города, дороги. Совсем недалеко простучала электричка.

Он заставил себя подняться. Подошёл к двери. Закрыта изнутри лишь на засов – опять повезло.

Лязгнуло железо, дверь открылась.

Выглянул на улицу. Свежий воздух. Длинные ряды гаражей в свете редких фонарей. Этот – угловой. Ночь. Спокойно.

Каску переложил в рюкзак. Натянул пониже на глаза жокейскую шапочку с длинным козырьком. Руки были исцарапаны, саднили и слегка дрожали.

Он тихо прикрыл дверь, пошёл не скрываясь вдоль строя гаражей.

КПП был на втором ярусе, на крыше гаража, очевидно, ради экономии места. Он опустил голову и, не ускоряя шага, попытался незаметно проскользнуть мимо.

Окошко приокрылось, высунулся мужик в армейском кепи.

– Ключи сдашь, или рано на выезд?

Боб неопределённо махнул рукой.

– Ну, чё? Эх, хвост-чешуя, не поймал я ничего? – не унимался мужик, нудный от безделья, как и всякая охрана. – А Дмитрий Виталич-то щурят натаскал. По Новориге давеча ездил. Тебя-то куда занесло?

Боб, не поднимая головы, ответил негромко:

– На Сенеж.

– Вроде хорошее озеро-то. А ты в круглосуточном маркете купи, котяру потешить! – посоветовал вахтенный. – Поди, ждёт же, надеется!

– Там все сплошь мороженые, – отозвался Боб. – Зубки обломает!

– Не переживай! Что уж ты совсем голову повесил! Разве ж это – трагедь? Пущай ещё подрастут, вес нагуляют! – Засмеялся весело. – Вот жена-то тебе за куртку устроит прозвиздон!

Захлопнул оконцем свой смех.

– День везенья, на иначе! – подумал Боб. – Сплошная удача!

Он вышел за шлагбаум, огляделся по сторонам. На крайнем гараже висел указатель – «Улица Красных Зорь».

Боб задохнулся от радости, от простой мысли, что он сейчас вернётся домой, примет душ, выспится. А новый день начнётся со звонка и встречи с Ниной. Так рисковать – опасное легкомыслие. Надо будет подготовиться тщательней. С Семёнычем встретиться, архивы копнуть.

Повернул влево и вышел на станцию Кунцево. Доехал до Белорусского вокзала и потопал на «зелёную» ветку метро.

* * *

Домой добрался на автопилоте. Какой милой и родной показалась сейчас ему «избушка». Плескался в ванной лениво, неспешно. Потом сделал контрастный душ.