Читаем Моя жизнь полностью

Леня привез с собой какие-то деньги. У нас на сборы было несколько дней, потому что уходил последний пароход. Начались сборы. Леня привыкал ходить без «дудорки» (конвоира). Он не мог привыкнуть, что может пойти куда хочет. Мы ходили по улицам, он бегал, я за ним не успевала. Он захотел пойти в кино. В зале все стояли и ждали начала. По стенам висели какие-то плакаты, на которые никто внимания не обращал. И вот он начал бегать по залу, читал эти плакаты. Бегал, суетился, я не могла его успокоить. Наверное, решили, что пьяный. Вообще, он находился в полном смятении чувств. Он потащил меня в магазин, самый главный, где я не была ни разу до этого. Там была масса трофейных товаров из Германии, их расхватывали. Он мне купил дамскую сумку из кожи, очень дорогую и очень красивую, немецкую, она до сих пор лежит где-то у меня. Я же решила, что хватит ему есть из алюминиевых мисок и пить из жестяных кружек. Купила две серебряные немецкие чайные ложечки: одну кругленькую, другую обыкновенную, блюдо, еще что-то. Все это живо до сих пор, а ложечки эти все тридцать лет подавались 3–4 раза в день. Оставила я свою картошку и дрова Крутовским. Сложили свои манатки, погрузили на пароход «Спартак» – колесный дореволюционный небольшой. Кажется, бывший «Святой Николай»[118]. Пошлепал он вниз по Енисею. Холод, ветер. Ночью разразился шторм. Волны через палубу. В каюте с потолка течет. Капитан наконец нашел где-то бухточку. Переночевали, шторм кончился, потянулись дикие берега Енисея, сначала лесистые, потом голые – тундра. Редкие поселения, где масса ездовых собак. Когда проходил пароход, все выбегали смотреть. Если пароход останавливался, на нас нападал гнус. Во время хода парохода его сдувало ветром. Приехали в Дудинку. Там нас встретил Климов, бывший профессор, юрист. У этого Климова жена очень красивая женщина, не то модельерша, не то художница. Чтобы избежать ареста, вышла замуж за следователя. Климов этого не знал, она ему писала, что вот-вот приедет. Посылок она ему не посылала. Он ее обожал и ждал со страстным нетерпением. Он помог, да и еще какие-то приятели Лени. Там был обычай, если приезжала к кому-нибудь из бывших заключенных жена, то все, кто мог, немедленно мобилизовались, и она по зеленой улице из Красноярска попадала в Норильск. А тут еще сам Леонид Яковлевич вез свою жену. Начальником железной дороги Дудинка – Норильск, еще тогда узкоколейки, мне кажется, был брат – не то родной, не то двоюродный – пианиста Гилельса[119]. Он очень обязательный человек. Он устроил все, что касалось проезда по железной дороге. Приехали в Норильск, в гостиницу. На другой же день я пошла в отдел кадров. Там начальник, посмотрев мои документы, сказал: «Будете работать в отделе кадров». Я сказала, что сначала пойду поговорю в плановый отдел. Там посмотрели мои документы, спросили, куда бы я хотела. Я посмотрела на работающих в отделе экономистов. Солидные, важные, все они или бывшие заключенные, или еще заключенные. Я струхнула, думаю, куда мне с моей макаронной, и говорю: «Куда-нибудь на производство, например на хлебозавод». Они засмеялись, оставили меня в плановом отделе. Сначала я была референтом по каким-то второстепенным предприятиям, а потом мне отдали все горнорудные. Оказалось очень просто. Все эти важные сотрудники были кто агроном, кто инженер, кто просто интеллигентный человек. Начальник планового отдела был Иванов – представитель «бытовиков», бывший бухгалтер. Экономику воспринимал как изнанку бухгалтерии. Боже, что они считали и что они писали! И в Москве все это принималось. Короче говоря, начальник планового отдела, заперев дверь кабинета, просил меня объяснить, как рассчитывать необходимое количество рабочих на данную программу. Однажды я ошиблась в каких-то расчетах, нечаянно запятую в огромных цифрах поставила не туда.

Перейти на страницу:

Все книги серии Россия в мемуарах

Воспоминания. От крепостного права до большевиков
Воспоминания. От крепостного права до большевиков

Впервые на русском языке публикуются в полном виде воспоминания барона Н.Е. Врангеля, отца историка искусства H.H. Врангеля и главнокомандующего вооруженными силами Юга России П.Н. Врангеля. Мемуары его весьма актуальны: известный предприниматель своего времени, он описывает, как (подобно нынешним временам) государство во второй половине XIX — начале XX века всячески сковывало инициативу своих подданных, душило их начинания инструкциями и бюрократической опекой. Перед читателями проходят различные сферы русской жизни: столицы и провинция, императорский двор и крестьянство. Ярко охарактеризованы известные исторические деятели, с которыми довелось встречаться Н.Е. Врангелю: M.A. Бакунин, М.Д. Скобелев, С.Ю. Витте, Александр III и др.

Николай Егорович Врангель

Биографии и Мемуары / История / Учебная и научная литература / Образование и наука / Документальное
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство

Не все знают, что проникновенный лирик А. Фет к концу своей жизни превратился в одного из богатейших русских писателей. Купив в 1860 г. небольшое имение Степановку в Орловской губернии, он «фермерствовал» там, а потом в другом месте в течение нескольких десятилетий. Хотя в итоге он добился успеха, но перед этим в полной мере вкусил прелести хозяйствования в российских условиях. В 1862–1871 гг. А. Фет печатал в журналах очерки, основывающиеся на его «фермерском» опыте и представляющие собой своеобразный сплав воспоминаний, лирических наблюдений и философских размышлений о сути русского характера. Они впервые объединены в настоящем издании; в качестве приложения в книгу включены стихотворения А. Фета, написанные в Степановке (в редакции того времени многие печатаются впервые).http://ruslit.traumlibrary.net

Афанасий Афанасьевич Фет

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература