Моя жизнь

Хотя территория нашего колледжа была не очень большой, а самое старое здание было построено лишь в XVII столетии, меня это вполне устраивало. В XIV веке профессора колледжа, подделав документы, заявили, что он является самым старым в Оксфорде и восходит чуть ли не к IX веку, времени правления Альфреда Великого. Бесспорно, Юнив, как его все называют, наряду с Мертоном и Бейллиолом — один из трех старейших колледжей, основанных в XIII веке. В 1292 году его устав содержал набор жестких правил, в числе которых был запрет на исполнение баллад и использование английского языка. Во время некоторых наиболее шумных ночных студенческих сборищ я иногда жалел, что мои современники больше не общаются на латыни вполголоса, как это было принято в старину.

Самым знаменитым студентом университета был Перси Биш Шелли, в 1810 году начавший изучать здесь химию. Он продержался в университете всего год и был исключен — но не за то, что использовал полученные знания для сооружения небольшого самогонного аппарата в своей комнате, а за свой трактат под названием «Необходимость атеизма». В 1894 году Юнив восстановил Шелли в своих рядах, но уже в виде прекрасной мраморной статуи. Поэта к тому времени уже не было в живых; не дожив до тридцати лет, он утонул у побережья Италии. Посетители колледжа, даже незнакомые с поэзией Шелли, глядя на его изображение, понимали, что привлекало в нем молодежь того времени. В XX веке среди студентов и профессоров Оксфорда были три известных писателя: Стивен Спендер, К.С. Льюис и B.C. Найпол; выдающийся физик Стивен Хокинг; два британских премьер-министра — Клемент Эттли и Гарольд Уилсон; австралийский премьер-министр Боб Хоук, рекорд которого по скорости поглощения пива до сих пор не побит, и человек, убивший Распутина, — князь Феликс Юсупов.

Изучая жизнь в Оксфорде и Англии, я в то же время старался следить за ходом предвыборных баталий на родине и с нетерпением ждал получения бюллетеня для отсутствующих избирателей, чтобы принять участие в первом в моей жизни голосовании. Несмотря на непрекращающиеся в городах беспорядки и студенческие демонстрации, позиции Хамфри укрепились. После того как он заявил о своей независимости от Линдона Джонсона по вьетнамской проблеме, упреков в его адрес стало гораздо меньше, а число сторонников среди молодежи увеличилось. Маккарти в конце концов объявил о поддержке Хамфри в своей обычной бесстрастной манере, добавив, что не будет добиваться переизбрания в Сенат в 1970 году и баллотироваться на пост президента в 1972-м. Уоллес тем временем допустил грубую ошибку, избрав кандидатом на пост вице-президента бывшего начальника штаба ВВС Кертиса Лимея. Лимей, который за пять лет до этого, во время ракетного кризиса, требовал от президента Кеннеди нанесения бомбового удара по Кубе, дебютируя в качестве кандидата, заявил, что ядерное оружие— «всего лишь один из видов вооружений в нашем арсенале» и что «применение его во многих случаях даст наибольший эффект». Подобные высказывания заставили Уоллеса оправдываться, и его уже ничто не могло спасти.

Никсон придерживался стратегии, которая, по его мнению, должна была обеспечить ему победу, поэтому он раз за разом отвергал приглашения принять участие в дебатах с Хамфри. Его беспокоили лишь постоянные невыигрышные сравнения Спиро Агню с партнером Хамфри сенатором Маски и опасения, что Джонсон преподнесет «октябрьский сюрприз» — добьется прорыва на мирных переговорах в Париже, заключив соглашение о прекращении бомбардировок. Сегодня уже известно, что кампания Никсона опиралась на инсайдерскую информацию о переговорах, исходившую от Генри Киссинджера, который, являясь консультантом Аверелла Гарримана, имел непосредственное отношение к парижским переговорам, а потому был в курсе происходящего. Известно также, что руководитель избирательной кампании Никсона, Джон Митчелл, оказывал давление на президента Южного Вьетнама Тхиеу через приятельницу Никсона Анну Шенно с тем, чтобы тот не уступал Линдону Джонсону и не соглашался участвовать в переговорах вместе с южновьетнамской оппозицией — Национальным фронтом освобождения. Джонсон знал об усилиях, предпринимаемых командой Никсона, из телефонных переговоров Анны Шенно с послом Южного Вьетнама в Вашингтоне, которые прослушивались с санкции Министерства юстиции. В последний день октября президент Джонсон объявил о полном прекращении бомбардировок, о согласии Ханоя на участие в переговорах Южного Вьетнама и о признании США права участвовать в них представителей Национального фронта освобождения.