Моя жизнь

В отличие от него, Бобби Кеннеди еще до объявления о своем участии в президентской гонке всячески способствовал принятию предложенной Фулбрайтом резолюции о том, что решение Линдона Джонсона о направлении во Вьетнам дополнительно 200 тысяч военнослужащих вначале должно пройти голосование в Сенате. Он также побывал в Аппалачском регионе, чтобы воочию убедиться в масштабах нищеты сельского населения Америки, и совершил поездку в Южную Африку, где призывал молодежь к борьбе с апартеидом. Мне нравился Маккарти, однако его легче было представить в домашней обстановке с томиком Фомы Аквинского в руках, чем входящим в крытую толем лачугу, чтобы увидеть, как живут бедные американцы, или летящим в самолете на другой конец света, чтобы агитировать там против расизма. При каждом удобном случае я пытался объяснить это Энн, но она лишь ругала меня, повторяя, что если бы Бобби Кеннеди больше заботился о принципах и меньше о политике, он давно бы поступил так же, как Маккарти. Она, конечно же, намекала на то, что меня тоже слишком заботила политика. Я действительно был без ума от этой девушки и очень жалел, что наши взгляды не совпадали, но мне хотелось одержать победу и способствовать избранию достойного человека, который стал бы и достойным президентом.

Моя заинтересованность в этом стала более личной 20 мая, через четыре дня после выдвижения Кеннеди своей кандидатуры, когда президент Джонсон отменил отсрочку от призыва для всех последипломных студентов, за исключением студентов-медиков, и, таким образом, поставил под вопрос возможность моего обучения в Оксфорде. Решение Джонсона спровоцировало еще один всплеск антивоенного движения: как и Джонсон, я не считал, что последипломные студенты должны получать отсрочку, однако не верил и в разумность нашей вьетнамской политики.

Воскресным вечером, 31 марта, президент Джонсон должен был выступить с обращением к нации по вопросу вьетнамской политики. Все строили догадки, продолжит ли он курс на эскалацию или немного охладит свой пыл в надежде начать переговоры, однако никто не знал точно, чего ждать. Я слушал выступление по радио в автомобиле, пока ехал по Массачусетс-авеню. Через некоторое время после начала выступления Джонсон сказал, что принял решение значительно сократить бомбардировки Северного Вьетнама в надежде найти выход из конфликта. Затем, когда я уже поравнялся с Космос-клаб к северо-западу от Дюпон-серкл, президент преподнес сюрприз: «Зная, что сыны Америки находятся на полях сражений далеко от дома, а все люди земли постоянно молятся о мире, я считаю невозможным потратить хотя бы еще час или день моей жизни на удовлетворение амбиций нашей партии... По этой причине я не буду выдвигаться в качестве кандидата на пост президента на следующий срок и не приму каких-либо предложений на этот счет от моей партии». Я остановился у тротуара, не в силах поверить своим ушам: с одной стороны, мне было жаль Джонсона, который так много сделал для Америки, а с другой — я радовался за свою страну, радовался перспективам, которые для нее открывались.

Увы, радостное чувство улетучилось довольно быстро. Четыре дня спустя, вечером 4 апреля, на балконе своего номера в мотеле «Лоррейн» был убит Мартин Лютер Кинг-младший. Это произошло в Мемфисе, куда он приехал, чтобы поддержать бастующих мусорщиков. В последние два года сфера его интересов распространилась на борьбу с бедностью и против войны. Конечно, это было вызвано политической необходимостью: ведь ему приходилось соперничать с более молодыми и энергичными чернокожими, однако все, кто слушал его выступления, видели, что доктор Кинг был совершенно искренен, когда говорил о невозможности добиваться равных гражданских прав для афроамериканцев в отрыве от борьбы с бедностью и против войны во Вьетнаме.

За день до убийства доктор Кинг произнес пророческую проповедь в переполненном зале церкви Мейсон-темпл. Отвечая тем, кто ему угрожал, он сказал: «Как и любой человек, я хотел бы прожить долгую жизнь. Долголетие имеет немалое значение. Однако сейчас меня заботит совсем не это. Я просто хочу исполнить волю Божью. А Он позволил мне взойти на гору. И я оглянулся вокруг, и увидел землю обетованную. Не мне суждено привести вас туда, но я хочу вселить в вас сегодня веру в то, что мы, дети Господни, обязательно доберемся до земли обетованной. Поэтому я радуюсь. Поэтому я не беспокоюсь ни о чем. Поэтому я никого не боюсь. Мои глаза видели сияние пришествия Господня!» На следующий день в шесть вечера его застрелил Джеймс Эрл Рэй, грабитель-рецидивист, за год до того сбежавший из тюрьмы.