Моя по умолчанию

– Но, что уж теперь? Сделанного не исправить. А значит, не стоит и волноваться, – я так счастлива, что с моим малышом все в порядке, что готова закрыть глаза даже на такие, в общем-то, чудовищные косяки. – Только… – тру лоб. – Я, наверное, должна ознакомиться с анкетой донора. Ну, мало ли… Чтобы понимать, что собой представляет этот… этот…  человек.

– Скажу вам больше. У вас есть уникальный шанс познакомиться с ним лично, – раздается из угла насмешливый низкий голос.

Глава 3

Георгий

В Сергее, мать его, Борисовиче явно умер великий конферансье. Он напрочь отказался сообщать мне хоть что-нибудь о матери моего сына, до того как она появится. Не самое умное решение, надо заметить. Я и так на грани взрыва. Казалось бы, зачем меня подогревать? Но, наверное, он видит в этом какой-то смысл, который от меня пока ускользает. Усилием воли беру себя в руки и в ожидании нового акта драмы демонстративно усаживаюсь на один из стульев, выстроенных в ряд вдоль стены. Сергей Борисыч косится на кнопку вызова охраны. Думает, та его спасет при случае? Это, конечно, вряд ли, но да ладно. Не буду же я его разубеждать.

В ожидании матери своего сына (я решил пока именовать ее так) утыкаюсь в телефон. Девушка не спешит, а у меня полно работы. Происходящее так не кстати, что мне приходится здорово перекроить свой график. Отменить сразу несколько важных встреч и перенести совещание.

Дверь щелкает. Я моментально вскидываюсь. И снова застываю, открыв, как идиот, рот.

Первая мысль – она вовсе не страшная. Мать моего ребенка. Пока непонятно, были ли в ее роду шизофреники, но то, что она не безмозглая курица – очевидно. А еще, если судить по тому, сколько раз она уточнила, все ли в порядке с нашим сыном, мамаша из нее выйдет заботливая и ответственная. Может быть, чересчур. Придется с ней поговорить на эту тему. Не дело это – душить дите заботой. Я сколько с Лизой боролся на этот счет?

Надо же! Поверить не могу. Даная… Хочется сказать «Ну, Гор! Ну, везучий же ты сукин сын», но почему-то я не уверен, что это – действительно гребаное везение.

Даная сидит отвернутой от меня, и даже спина у нее красивая. Только напряженная слишком. Пальцы зудят – так хочется немного ее размять, чтобы она, наконец, расслабилась. Ловлю себя на этой мысли и осекаюсь. Черте что! Да, она, безусловно, красавица, кто ж спорит? А еще Даная, если верить Максу, большой талант и весьма востребованная актриса. С такой наверняка будет гораздо сложнее договориться, чем с обычной бабой. Ведь красивые, да к тому же успешные женщины, как правило, капризны, непостоянны и самовлюбленны. К тому же у нее наверняка есть мужик. Который пребывает в полной уверенности, что вот-вот станет счастливым папашей. А тут – я. И ведь я не подвинусь. Ситуа-а-ация, мать его. Закачаешься. До сих пор не верю, что это происходит со мной.

Пока я размышляю, как докатился до такой жизни, из разговора Данаи с доктором становится очевидно, что ребенка она собиралась зачать от донора. С одной стороны, это все упрощает. Кажется, Даная не слишком-то и расстроилась от новостей. Похоже, что во вновь открывшихся обстоятельствах ее волнуют разве что анкетные данные парня, кончившего в баночку. Это и неудивительно, она ж еще не знает, кто этим парнем стал. Неожиданно мне становится ужасно весело. Лучшего случая вступить в  разговор у меня совершенно точно не будет.

– Я, наверное, должна ознакомиться с анкетой донора. Ну, мало ли… Чтобы понимать, что собой представляет этот… этот… человек.

– Скажу вам больше. У вас есть уникальный шанс познакомиться с ним лично.

Напряженные плечи Данаи вконец каменеют. Она резко оборачивается. Соболиного цвета волосы бьют ее по щекам и опадают на грудь идеальными локонами.

– В каком смысле? – первые эмоции, которые я успеваю считать на ее лице, сменяются маской спокойствия. – Вы кто?

– Я – отец вашего ребенка.

– Если бы моему ребенку нужен был отец, я бы не стала прибегать к искусственному оплодотворению при помощи донора.

А она действительно хорошая актриса. Голос – весьма вежливый. Тон – сдержанный. Хотя, наверное, любая другая орала бы на ее месте, как припадочная. Ну, или прыгала бы до потолка. Потому как я, объективно, не самый плохой претендент на роль отца. Я многое могу дать. И не только ребенку.

Ощупываю взглядом ее фигуру. Это все-таки удивительно. Осознавать, что ты с этой женщиной навек спаян. Что где-то там, в ее чреве, в результате случайного смешения моих и ее генов, растет наше общее продолжение. Может, она поэтому так мне понравилась? Все же люди – животные. И инстинкты у них – будь здоров. Как бы те не сглаживала эволюция. Я просто почувствовал в ней свою самочку…

Так. Стоп. Разве об этом речь?

– Очень хорошо вас понимаю, – киваю.

– Что ж, тогда вы находитесь в более выигрышной позиции, потому как я не понимаю вообще ничего! – Даная переводит взгляд на Сергея Борисовича: – Как так вышло? – тот не находится с ответом, бурчит что-то совершенно невнятное. И понимая, что ответа ей не дождаться, мать моего сына обращается напрямую ко мне: – Зачем вам становиться донором?