Моя первая любовь

Они ходят по улицам, смотрят на прохожих, оценивают на глазок, сколько у кого в кармане денег.

— Этот вроде с баблом, — говорит второй.

— Да ну его. Смотри, какой лось. А если погонится?

— Не ссы. Нас двое, а он один.

Не на того они нарвались, а на бывшего опера. Саше, как старшему, дали пять лет, а его подельнику, как младшему, три года малолетки. Еще неизвестно, кому повезло. На малолетке совсем плохо.

В тюрьме Саша долгое время никого не видел, кроме людей. Они ему так надоели, что он заскучал по животным, и когда увидел на продоле собаку, немецкую овчарку, натасканную на арестантов, то захотел ее погладить.

Однажды к ним ворвались маски и вывели всех на шмон. Там сидел этот пес. С его клыков капала жидкость. Он бил хвостом и порыкивал в сторону арестантов. Саша так и не понял, самец это был или самка. Саша стоял крайним, лицом к стене, в позе, называемой «растяжка». Считается, что эта поза крайне неудобна и сковывает свободные движения, но это не так. Не сковывает. Вернее, сковывает, но не полностью.

Собака была рядом. Саша вдруг ощутил болезненную жажду саморазрушения, как бывает на крыше небоскреба, когда тянет прыгнуть вниз. Он спокойно вытянул руку и погладил пса по голове. Пес не укусил, а человек среагировал мгновенно. Здоровенный мент в черной маске прорычал: «Рруки!!!», и прорядил с ноги в печень. С ноги в печень — это не шуточки. Саша упал на пол из битого кафеля. Лежал скорчившись, не плакал, не смеялся — без дыхания это сделать сложно. Он чувствовал себя маленьким и разбитым.

Приехала мама на свиданку и взяла почитать книжку, которую Саше подарила одна девочка в городе, куда его и других зэков возили под видом рабов работать на кирпичном заводе. Девочке нравилось, что Саша не местный, он грязный, потный и мускулистый. Она быстро его полюбила, а он ее. Но у девочки был жених, который тактично стоял в сторонке, не смея вмешиваться в их любовь. Сашу это устраивало, а девочку грызла совесть. Этот треугольник просуществовал три месяца, до самых заморозков, а потом кирпичный завод прогорел, и зэков свезли в зону.

Девочка, не в силах преодолеть море слез и соплей своего жениха, который с придыханием заявлял, что ему больше не страшно разбиться на параплане, рассталась с Сашей. На прощание подарила ему книжку и сказала, что главный персонаж похож на Сашу. Не в смысле внешности, а в смысле всего остального.

Мама, взяв почитать эту книжку, сказала то же самое, что и девочка. Снаряд два раза в одну воронку не падает.

Книжка называется «Жажда жизни» Ирвинга Стоуна, описывает житие Ван Гога. Саша книгу не читал. Ему она показалась нудной.

С девочкой у Саши была первая любовь. Первая, со времен Божены Стрыйкувны. То есть Божена была первой, а девочка второй. Но девочка была настоящей, а Божена — несбыточной мечтой; но все равно Саша сравнивал девочку с Боженой, и не всегда это сравнение было в пользу девочки.

Приезжала к Саше в зону одна женщина, с которой он познакомился по переписке. Женщина была близкой копией Божены Стрыйкувны, и даже возрастом они совпадали. Она была старше Саши на двадцать лет, но хорошо сохранила лицо и особенно грудь. Ее грудь была идеальной, слишком идеальной, чтобы быть настоящей, но это не портило ее. У идеальной женщины должна быть идеальная грудь из лучших материалов. В ней было что-то от недосягаемой мечты.

Женщина просила Сашу, чтобы он ее убил.

— Убей меня, я больше не в силах выносить этот экзистенциальный ужас, я открыта всем ветрам, пустота и… пустота.

Саша сказал:

— Ты сумасшедшая. Я что, похож на убийцу?

Она сказала:

— Да. Потому я к тебе и приехала.

Она закатывала глаза и говорила, как она одинока.

— Подойди ко мне сзади, и в ритме танца мы оба приблизимся к зеркалу, ты возьмешь нож и запрокинешь мою голову. Я хочу это видеть. Последний миг. Хочу принять смерть от любимого. Просто проведи лезвием по горлу. Одно движение. Тебе это ничего не стоит, а мне — великое освобождение.

Саша сказал ей, буднично и серо, дабы развеять в пыль ее дурацкое наваждение:

— Это будет мне стоить от семи до пятнадцати лет, статья сто пятнадцать, часть первая, умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах. А если так, как ты хочешь, то вторая часть, от пятнадцати до пожизненного. Ты этого мне желаешь, эгоистка чертова?

Он не смог ее удовлетворить, и они расстались.

В кромешной тьме и одиночестве, когда бывало совсем хреново, Саша разговаривал с Боженой, как разговаривают с Богом. Он представлял, как она смотрит на него, будто он герой фильма. Фильм «Новые амазонки» так и остался его любимым.

Саша рассказывал соседу (их койки стояли рядом), как хорошо было бы влюбиться в кого-нибудь. Когда он выйдет на свободу, то обязательно влюбится. Так и говорил:

— Хочу влюбиться в девушку. Я не привередливый. Лишь бы красивая была. И умная. И добрая. И ласковая. И верная. Невысокая. И не низкая. С такой грудью, чтобы сразу бросалась в глаза. И волосы такие, чтобы до попы. И попа такая, чтобы глаз не оторвать.

Глаза тоже, само собой, большие, глубокие. Один глаз, как озеро Байкал, а другой, как Иссык-Куль.