Моя любой ценой

Он настолько цинично и просто рассуждает, что во мне с каждым его словом будто гаснет что-то важное. Какая же я дурочка…

— Я ведь здесь. Как договаривались, — с вызовом возражаю.

— Действительно.

Феликс ставит передо мной бокал.

— Выпей, расслабься, Золотце. Ты слишком напряжена. А нам это ни к чему.

Его самоуверенность, снисходительный тон, понимающая ухмылка — все вместе нервируют так, что я беру и выпиваю залпом весь бокал. Просто назло.

— Сильно, — комментирует мою выходку Багров. — Думаешь, если накидаешься, то сможешь все спихнуть на то, что ничего не можешь сделать?

— Что спихнуть?

— Что тебе будет хорошо. Что ты будешь стонать и кончишь не один раз. Что захочешь повторить.

Я едва не задыхаюсь от его слов. Это же надо быть таким… таким… Вот просто таким!

— Мне надо в уборную! — заявляю и тут же вскакиваю со стула. А затем бегу из комнаты. Вслед мне доносится хриплый смех и…

— Трусишка!

Ванную комнату нахожу не без труда. Да здесь потеряться можно! Зачем Багрову столько комнат?!

Смотрю на себя в зеркало и ужасаюсь — глаза блестят, на щеках такой румянец, будто я вот-вот буду того самого. И даже моя скромная одежда не снижает градуса напряжения. Выгляжу провокационно.

Старательно умываюсь холодной водой, надеясь хоть немного охладиться. Но все бесполезно. В ушах так и стоят слова Феликса:

“будешь стонать и кончишь не один раз…”

“захочешь повторить…”

Что он со мной делает? Так ловко играет, что даже понимая, что я всего лишь очередная игрушка для него, не могу противиться этому дьявольскому соблазнению.

— Ты можешь прятаться от меня сколько угодно, — вдруг раздается за дверью. — Но от себя не убежать, Злата. Ты тоже хочешь этого, и бесполезно сопротивляться. Между нами искрит. И от этого не отмахнуться.

Я не закрыла дверь на замок, и по идее Багров мог бы войти, но он почему-то продолжает стоять по ту сторону. Словно вынуждает меня сделать этот шаг самой.

Обреченно мотаю головой. Загнал все же в угол. И мне придется выйти отсюда — рано или поздно. И пройти через все, что приготовил Феликс. Так просто он меня сегодня не отпустит. За его помощь придется расплачиваться. Увы.

Вспоминаю нашу вторую встречу, после концерта, и не могу сдержать горькой усмешки. Я ведь тогда несмотря ни на что была им очарована. Просто боялась признаться даже самой себе.

А теперь? Теперь мне придется пойти и переспать с Багровым. Возможно, не один раз…

Делаю дыхательную гимнастику — пусть и слабо, но помогает. Раз уж этого не избежать, стоит пройти через все с гордо поднятой головой. Пусть думает, что сможет добиться своего. Я просто стисну зубы и потерплю. Уверена, после такого избалованный женским вниманием Багров потеряет ко мне интерес и выгонит, забыв о моем существовании.

Да, точно. Так я и сделаю. Главное, не реагировать на него и просто равнодушно перетерпеть все его действия.

С этой мыслью я выхожу из ванной, уверенная, что за дверью тут же столкнусь с Феликсом.

Но нет. Мне приходится пройти пару комнат, прежде чем я нахожу спальню, из которой сбежала тогда. А в ней — хозяина всего этого великолепного номера.

Он стоит в одних домашних штанах — видимо, успел переодеться. И в горле мгновенно пересыхает, ведь меня накрывает пониманием, что вот сейчас все и случится.

— Иди ко мне, Злата, — тихо произносит Феликс. Но так, что не послушаться его просто невозможно. Выдохнув, делаю первый шаг…

33. Злата

Мне кажется, что стоит оказаться рядом, как он набросится на меня.

И снова мимо. Багров мягко проводит по моим плечам, спускается руками вниз и поддевает мой свитер. Покорно поднимаю руки, позволяя себя раздеть.

Я специально надела самое простое хлопковое белье — без гипюра, без кружев. Сделала всё, чтобы отвадить мужчину.

Но в его взгляде почему-то разгорается похоть.

— Охуенно, — комментирует он и сдвигает лямки вниз. Я уже готовлюсь, что расстегнет бюстгальтер, но вместо этого вдруг переключается на пуговицу на джинсах.

Его непредсказуемость ставит меня в тупик. И все же продолжаю покорно стоять, помня про свой план.

Багров не брезгует присесть у моих ног и спустить джинсы до конца. Поднимает на меня взгляд и смотрит так, словно даже вот так, сидя у моих ног, он хозяин положения.

Мне все сложнее оставаться безучастной и невозмутимой.

Его пальцы мягко проходятся по щиколоткам, поднимаются выше, задевают икры и оказываются на бедрах.

— Не трусь, Золотце. Тебе будет очень хорошо. Я позабочусь об этом.

Снова эти мягкие интонации, которые зачаровывают, обманывают. Он словно опутывает меня паутиной желания вопреки всем моим установкам.

— Поможешь? — предлагает Феликс, кивая на свои штаны.

— Я? — голос позорно садится, а в горле пересыхает.

— Ты, сладкая, ты. Или это слишком?

Мне кажется, он потешается надо мной, отчего обида захлестывает, и я едва не ведусь на эту провокацию. Буквально в последний момент прикусываю язык, чтобы не ответить. И молча выполняю его желание.