Мой прекрасный враг

Когда до столкновения оставались считаные мгновения, произошло необъяснимое. На палубу баржи высыпали люди, вооруженные баграми, но вместо того чтобы препятствовать сближению, они, уцепившись крюками за борт, начали подтягивать катер к себе. Я услышал усиленную мегафоном команду «На абордаж!» и увидел, как эти люди стали перескакивать на борт катера, хватать гринписовцев и срывать с них «наглядную агитацию» – футболки и кепки, на которых были написаны призывы и лозунги. Все это походило на съемку дешевого боевика про современных пиратов, но болельщица, сидящая в воде рядом со мной, была другого мнения.

– Подлый предатель! – заорала вдруг она, толкая меня так, что я едва не выпустил круг. – Это ты все подстроил! Ты предупредил охрану об акции! Из-за тебя ребята попались!

22.00

Он

Это было просто ошеломляюще несправедливо! От растерянности я даже не знал, что и сказать, но ее рядом со мной уже не было: оторвавшись от круга, разъяренная фурия поплыла к барже и катеру.

– Эй, постой! – крикнул я, но она не оборачивалась. – Вернись!

Я тоже начал грести – одной рукой и ногами, но получалось очень медленно, и расстояние между нами увеличивалось.

– Дура! – кричал я ей вслед. – Ты же сама все рассказала у нас на юбилее! Неужели не помнишь? И дату назвала, и место, и время! И нечего сваливать на меня!

Не отвечая, она гребла все сильнее.

– Ах так? Не хочешь меня слушать? Ну тогда я не отвечаю за последствия!

Отпускать круг было страшно, но другого выхода я не видел…

Вода вокруг стала гораздо холоднее. Тряпка промокла, отяжелела и потянула ко дну. И лежать бы мне под водой у родного завода, если бы чемпионка по плаванию вдруг не опомнилась и не повернула обратно. Последнее, что я слышал перед тем как захлебнуться, – ее оглушающую брань. В себя я пришел под дикие вопли:

– Как же мне надоело тебя спасать!!!

– А я и не прошу! – твердо заявил я, булькнув остатками воды во рту. – Ты берешь свои слова обратно?

Я висел на круге и все хотел понять: черные точки плывут по небу или у меня в глазах?

– Какие именно? – спросила она.

– О том, что я – шпион.

– Хорошо, ты не шпион, – согласилась она. – А просто редкий кретин.

– То-то же! – Я хотел было вздохнуть, но тут над ухом раздался такой визг, что я едва не оглох.

– Прекратите! – вопила моя спасительница. – Немедленно перестаньте их бить! Вы не имеете права! Я милицию вызову!

– Нельзя ли потише?! – взмолился я. – Выключи сирену!

Вместо ответа она дернула меня, повернув лицом к замершим на воде судам.

– Посмотри, что делают твои цепные псы! Они избивают моих ребят!

И действительно, пока я тонул, а потом боролся за жизнь, ситуация на поле боя резко изменилась. Надежды на мирный исход акции рухнули. Охранники, согнав безоружных гринписовцев на баржу, хладнокровно избивали всех, включая девчонок. Парней в камуфляже не останавливали даже камеры журналистов – лодка и вертолет продолжали кружить рядом с местом схватки. Зрелище омерзительное: охранников было гораздо больше, все – тренированные, накачанные малые, ведь Боб отбирает в свою команду ребят, прошедших специальную подготовку. Это переходило всякие границы! Телохранитель явно переусердствовал в выполнении приказа отца – я не слышал, чтобы родитель позволял рукоприкладство.

– Что же это? – в отчаянии вскричала моя спутница. – Боже мой, что делать? Ты, олух несчастный, это ты во всем виноват! Придумай что-нибудь!

– Не ори! – Я зачерпнул воды и плеснул ей в лицо. – Успокоилась? Тогда помогай мне грести!

– Ч-что? – остолбенело переспросила она, мгновенно утихнув. – Что мне надо делать?

– Хочешь помочь своим друзьям? Тогда греби, дура, греби!

Мы принялись грести руками и болтать ногами – круг поплыл. Сначала медленно, потом все быстрее. Мы трудились молча и довольно слаженно – вскоре уже можно было слышать крики охранников и стоны избиваемых. Тогда я, приподнявшись, насколько это было возможно, изо всех сил гаркнул:

– Боб! Свирский! Прекрати это, немедленно!

Мое появление вызвало некоторое замешательство в рядах охранников – они оставили гринписовцев и теперь столпились на палубе, показывая на меня пальцами и дико гогоча.

– Саня, друг! Ты ли это? – От толпы в серо-зеленом камуфляже отделилась плотная фигура. – Греби сюда, чудила! А мы думали, эти подонки утопили тебя!

Нам бросили трос, подтянули к борту и втащили на баржу, где мокрая тога спасла меня от жарких объятий Свирского.

– Вы посмотрите на него, а? – «хрюкнул» мой приятель, весело потирая пухлые ручки. – Мы тут паримся, отстаиваем его собственность, а он с девочкой развлекается! Ну хитер, ну бестия! Видела бы Милена…

– А она как раз и видит! – Один из охранников выступил вперед, сдернул фуражку – по плечам рассыпались рыжие волосы. – Твой отец попросил присмотреть за тобой. Как видно, не напрасно!

Милена обернулась к толпе гринписовцев, среди которых уже мелькало красное пятно «Гуччи», и приказала:

– Всех связать и запереть в трюм! А эти тряпки – в воду! – Она пнула ногой кучу рваных футболок и кепок.

– Ай-ай-ай! – покачал головой Боб. – Деточка, разве можно засорять окружающую среду таким мусором?