Мой любимый зверь

За столом почти не ощущалось напряжения. Наоборот, беседа текла так, как будто они все втроем давным-давно друг друга знают. Старушка расспрашивала о новостях в городе, Стас отвечал, порой обращаясь к Инге, словно за подтверждением.

Видимо, здесь придерживаются мудрого правила: за обедом о делах не говорить. Наверное, так и надо. Бизнес-ланчи – наскоро перехватить еды, не переставая обсуждать насущные вопросы, – точно откуда-то не отсюда, не из этой глубинки.

Когда тарелки были опустошены, хозяйка начала собирать посуду. Инга подхватилась:

– Давайте я вам помогу.

Но та лишь ответила:

– Сиди, успеешь еще помочь. А вот ты иди со мной, – кивнула она Стасу. – Самовар понесешь.

И только когда самовар занял почетное место на столе, а чай из душистых трав был разлит по чашкам, Стас заговорил:

– Она их видит. Это не случайность, не совпадение, она их действительно видит. И тянется к ним. Находит. Как такое может быть?

– Тебе-то что за дело? – сварливо проговорила Анна. – Как может быть, как не может быть? Есть – и есть. Надо пользоваться даром, коли уж даден.

– Она человек, – из уст Стаса это прозвучало как приговор.

Будто быть человеком ненормально, даже постыдно.

Конечно, Инга уже выяснила, что мир населяют не только люди, что есть существа, похожие на людей, но по сути своей – нечто совершенно иное. С другой стороны, если существуют духи, то, может быть, есть и кто-то еще столь же невероятный, но при этом вполне реальный. Кто?

– Я не понимаю, откуда, – не унимался Стас. – Она же не будущее предсказывает, не болезни наложением рук лечит, такого вон сплошь и рядом, какую газету ни открой. Она духов видит! Тебе ли не знать: этот дар случайно не достается.

– Ждешь ответ? – старуха, не мигая, уставилась на него.

Было видно, что Стасу трудно выдерживать ее пронзительный взгляд. Он сжал губы так, что они побелели, но все-таки глаза не отвел.

– Да, – твердо ответил он.

– Хорошо, – согласилась Анна и посмотрела теперь уже на Ингу. – Где ты родилась? – спросила она.

Вроде бы и невинный вопрос, но Инга вздрогнула.

Историю своего рождения она знала наизусть. Мать пересказывала ее раз за разом, а уж рассказчицей она была великолепной. События того дня словно оживали перед ее глазами, так что Инге казалось, будто бы она сама при всем присутствовала. Впрочем, она и присутствовала в некотором смысле.

Глава 15

Старенькая «шестерка» тряслась по пыльной проселочной дороге.

– Когда тебе уже нормальную машину выдадут? Все-таки серьезное издание, а такая техника, – женщина на пассажирском сиденье была, что называется, очень беременна. Восьмой месяц пошел. Уже декретный отпуск на носу.

– Да кто ж мне даст хорошую? По колдобинам да буеракам ее убивать? Поездит еще старушка, пока совсем не загнется. Да и когда загнется, другую дадут такую же.

С чем, с чем, а с этим она была согласна. Экономика должна быть экономной, никуда не денешься.

На самом деле в командировку Марине ехать было совершенно не обязательно. Никто бы не стал настаивать на том, чтобы женщина на сносях несколько часов тряслась по пыльным дорогам. Никто, кроме нее самой. Уйти в декретный и не закончить серию очерков, над которой она работала, было бы неправильно, непрофессионально. Марине казалось, что после такого отступничества она уже никогда не сможет вернуться в журналистику. А вернуться хотелось. Очень.

Разве есть на свете работа лучше? Всегда быть в курсе событий, всегда первой узнавать новости, и только от тебя зависит, какими предстанут эти новости перед другими. Для кого-то – юношеский максимализм, а для нее – целая жизнь.

– Ты хоть как сама, устала? – водитель смотрел на нее с тревогой. – Что-то больно бледная.

Она прислушалась к себе. Вроде все как обычно. Дышать трудно, живот тянет, спину ломит. Но в пределах нормы.

– Да нет, я в порядке.

«В порядке» было еще минут десять, а потом в одну минуту все переменилось. Белье и платье мигом стало мокрыми, на сиденье растеклась лужа, и Марина поняла: воды отошли.

– Коль, я, кажется, рожаю, – испуганно сказала она водителю.

– Ты так пошутила? – он с надеждой посмотрел на нее.

– Нет.

– До города на этой колымаге да по такой дороге еще полтора часа. Не доедем. Ладно, доберемся до ближайшей деревни, фельдшера найдем, а там и «скорую» вызовем. Не волнуйся…

Легко сказать – не волнуйся! А если есть о чем волноваться?

– Срок еще маленький, – задыхаясь и морщась от боли, проговорила она. – Рано ему.

– Ничего, справимся! Ты, главное, не нервничай и… дыши, что ли… В общем, делай, что там вам положено.

Водитель был бледен, по его лбу скатывались крупные капли пота. Видно, испугался не меньше, чем она.

– Вон поворот… Указатель… Сейчас…

Деревенька. Николай остановился возле первого попавшегося дома и забарабанил в двери. Навстречу ему вышла пожилая женщина.

– Как у вас тут к фельдшеру проехать? У меня вон человек рожает.

– Да нет у нас фельдшера в деревне, сынок, до фельдшера километров пять, ехать надоть во-он туда, – она указала куда-то за спину водителя.

Марина вскрикнула от боли. Женщина услышала, подошла к машине, окинула роженицу взглядом и сказала: