Много на земле дорог

Третий промолчал.

Знакомство состоялось. Вира узнала, что все трое были студентами пятого курса Сельскохозяйственной академии имени Тимирязева.

Тот, на кого она обратила внимание, назвал себя Йожефом, а товарищи звали его просто Ежиком. Он родился в Венгрии, в семье советских дипломатов, и родители назвали его так в честь друга своего, венгерского коммуниста.

Йожеф глядел на Виру равнодушным взглядом. Казалось, ее красота не произвела на него никакого впечатления.

А Вира упорно приглядывалась к нему. Он все больше и больше нравился ей и своим высоким ростом, и широкими плечами, и упрямым, выдающимся вперед раздвоенным подбородком. Ей почему-то становилось немного страшно, когда она смотрела в глаза Йожефа — необыкновенно черные, без блеска, в густых и длинных ресницах.

Теперь Вира встречала Йожефа в бассейне по три раза в неделю. Он был вежлив, приветлив, но равнодушен, и это равнодушие вначале удивляло ее, потом возмущало, а затем стало доставлять просто боль.

Она поняла, что пришел ее черед. Она полюбила. Вся жизнь сосредоточилась на Йожефе. Ей хотелось быть красивой только для него. Она наряжалась и думала, понравится ли ему это платье, эти туфли, эта шляпка. А он, казалось, ничего не замечал.

В те дни, когда они не встречались в бассейне, Вира подъезжала к сельскохозяйственной академии и часами сидела в машине или прогуливалась, не выпуская из виду главный вход в здание.

Однажды она встретила Йожефа. Он торопливо шел с охапкой книг под мышкой и не заметил Виру. Она загородила ему дорогу, и он невольно толкнул ее.

— Извините… Здравствуйте! — сказал он серьезно, без улыбки. — Что это вы Делаете около нашей академии?

— Вас жду, — так же серьезно сказала Вира и вызывающе добавила: — Вот соскучилась и жду…

— Шутите! — улыбнулся Йожеф, внимательно поглядев на Виру. Казалось, только сейчас он заметил и красоту ее и то, что Вира к нему расположена.

— Ежик! Ты что же не подождал меня? — послышался звонкий голос, и около Йожефа остановилась маленькая, изящная девушка, похожая на белочку, с хорошеньким хищным личиком. Она улыбнулась, обнажая мелкие острые зубки.

Вира отступила, с ненавистью взглянув на девушку.

— Я пошутила, Йожеф. Я жду подругу, — сказала Вира, пропуская мимо себя Йожефа и девушку.

Соперниц Вира не боялась. Она была уверена, что ее красота победит.

В следующий день в бассейне Вира встретила товарищей Йожефа, но самого Йожефа не было.

Вира дождалась студентов в садике, на скамейке, и, будто бы между прочим, играя яркой нейлоновой сумочкой с купальным костюмом, спросила:

— А что же нет с вами вашего третьего друга?

— У него кончился абонемент, а покупать новый нет смысла, на носу госэкзамены, — объяснил один из юношей.

Вира тут же пригласила обоих студентов к себе. Они с радостью согласились вечером быть у нее.

Широколицего студента с волнистыми волосами цвета спелой ржи и с васильковыми глазами звали Ваней. В отличие от своего товарища, Влади, Ваня не признавал последней моды. «По последней моде из века в век одеваются легкомысленные люди», — говорил он и носил широкие брюки. Владя, наоборот, яростно придерживался моды. Поэтому его прямые, давно не стриженные волосы небрежно покрывали шею, а брюки обтягивали тонкие, кривые ноги. Маленького роста, с бабочкой на шее, в оранжевом берете, он напоминал карикатуру на стиляг и вызывал улыбку у тех, кто видел его впервые.

Владя и Ваня считали Виру дочерью профессора Берегова. И Вира не разубеждала их. Оба они увлеклись Вирой, и каждый считал, что именно он покорил ее сердце.

Владя умел бойко играть на рояле различные танцы и легкие романсики. У Вани был приятный домашний тенор. Он пел чаще всего арию Вакулы из «Черевичек». Но это была слишком серьезная музыка для Влади, он не мог аккомпанировать товарищу. Поэтому Ваня садился за рояль, пел и брал странные, диссонирующие пению аккорды.

Для того чтобы не вызвать подозрений Тони, Вира приглашала на эти вечера свою новую знакомую — Олесю, продавщицу из комиссионного магазина.

Олеся всегда носила юбку и кофточку. Юбка у нее была настолько узка, что непонятно было, как она переставляет ноги. Кофточка обтягивала ее некрасивые худые плечи и впалую грудь. Олеся носила высокую прическу из взбитых волос. Внутрь прически она закладывала старый чулок, но об этом, разумеется, никто не догадывался. Огромная прическа поразительно не шла к ее затянутой червякообразной маленькой фигурке и худенькому, острому лицу. Но так требовала мода, и Олеся уродовала себя ради нее.

В течение месяца эта компания собиралась у Виры и, наконец, наступил тот долгожданный вечер, когда вместе с товарищами появился Йожеф.

12

— Вира, к тебе! — крикнула из прихожей Тоня.

И Вира со скучающим видом пошла встречать уже порядочно надоевших ей студентов. Она открыла дверь и увидела Йожефа. Вира растерялась от неожиданности и забыла поздороваться с Ваней и Владей.