Мне не жаль

В напряженной тишине у Юлии громко урчит в животе, все ее мускулы сжимаются одновременно. Затем она ощущает прохладный гель между ног и невольно задерживает дыхание.

– Две минуты, – говорит доктор Офербек. – И все закончится.

// опубликовано Юлией Нольде

Она назвала меня толстой. Не прямо, конечно, потому что Марлене никогда ничего не делает напрямую, всегда между строк, всегда намекает, чтобы в конце концов сказать, что она этого не говорила. Ненавижу таких людей. Людей, которые не умеют отвечать за свои слова. С другой стороны, я же тоже так делаю. Разве я не этим сейчас занимаюсь? Записываю свои мысли, потому что я не могу их произнести? Даже перед моей якобы лучшей подругой? Потому что я не научилась выражать свое мнение вне интернета и поэтому предпочитаю молчать? Нет, никто не любит, когда их критикуют. Мы все хотим быть идеальными. А Марлене хочет быть еще совершеннее. Я должна сказать ей все это в лицо. В ее лживое лицо. Прямо в глаза.

Сколько себя помню, так было всегда. Что бы ни случилось, это не имело к ней никакого отношения. Кто-то был слишком чувствительным или кто-то что-то неправильно понял, во всяком случае, она имела в виду не это. Конечно, нет. Потому что Марлене не ошибается. Она не виновата. Что совершенно абсурдно, потому что я не знаю никого, кто был бы виноват во всем больше, чем она. Может быть, только я сама.

На самом деле это глупо, я уверена, что это глупо, но после того взгляда я, вероятно, никогда больше не надену свой новый свитер. Полчаса назад я подумала, что он действительно неплохо на мне смотрится. Плотно, но не слишком в обтяжку. И подогнан так, что видно, что у меня есть талия. Наконец-то я не похожа на мешок. Я не только считала свитер красивым, но и чувствовала себя в нем красивой. Пока Марлене не склонила голову и не посмотрела на меня странным пристальным взглядом. Это был взгляд под названием ты-правда-думаешь-что-можешь-это-носить? Она не сказала ни слова. Ее рот был на замке, но глаза говорили о многом. Идеальный удар, не пачкающий руки.