"Млечный Путь, XXI век", 1 (42), 2023

Маленькому Мозесу не понравилось все это богатство. Резким взмахом руки он сбросил артефакты на пол. Потом вскочил и стал ожесточенно пинать ногами поверженные предметы, как будто это были футбольные мячи. Он даже немного повеселел.

- Жалко, что звука нет, - огорченно сказал Мозес. - Это многое говорит о способах общения пресловутых пришельцев. Я во сне произнес много резких слов, что подчеркивало мое раздражения. К сожалению, не могу их повторить. Забыл, могу только предполагать.

Между тем история маленького Мозеса продолжилась. На столе появился приятно сияющий шар желто-красного цвета. То ли золотой, то ли медный. Человечек с вожделением протянул к нему руки. Видно было, что он старается прикоснуться к нему, но тщетно. Невидимая сила отталкивала его. Пространство между маленьким Мозесом и шаром становилось больше, но руки его с каждой секундой становились длиннее. Так расширяется Вселенная, подумал Пильман. Было четко видно, что руки Мозеса растягиваются, словно резиновые, но дотронуться до шара ему не удается.

Внезапно картинка исчезла.

- Зараза, - сказал Мозес. - Как всегда проснулся на самом интересном месте. Не повезло.

- Интересная штука, - сказал Пильман. - Дадите попользоваться?

- Собственно, для этого я и пришел. В Институте должны знать о таком странном артефакте из Зоны.

Пильман решил, что ему следует поделиться новыми идеями, которые высказал Энди Хикс. И прочитал вслух, все, что только что записал.

- Условный разум, - это он хорошо придумал, - сказал Мозес. - Таких людей как этот писатель, вроде бы, называют остроумными и находчивыми?

- В каком-то смысле.

- Надо будет почитать его книги.

Пильман с сомнением пожал плечами.

В кабинет вошла Ева.

- Наверное, вам обоим будет это интересно. Мой сотрудник рассчитал модель Посещения, не связанного с космическим полетом. Выяснилось, что существует два решения соответствующей волновой функции. Проще говоря, существует два района, где могла появиться Зона. Первое решение - действительно указывает на Хармонт, что мы наблюдаем своими глазами. Второе, неожиданное, предполагает существование аналогичной Зоны на другом конце Земли, в России, в Ленинградской области.

- Отправитесь в экспедицию? - спросил Мозес.

- Если информация подтвердится.

- Не забудьте пригласить меня.

Через три дня они были готовы отправиться в путь. Пильману хотелось, чтобы к ним присоединился Хикс, но тот отказался. Сказал, что ему нужно закончить роман. И добавил, что в России своих фантастов хватает.

Часть 2 Панов и Алмазов

Кирилл Панов

Когда все началось? В детстве, естественно. Иногда люблю вспомнить, как так получилось, что я решил вдруг стать ученым? Произошло это в классе шестом или седьмом. И виноваты, само собой, были прочитанные мной книги. Я тогда много и беспорядочно читал. Почему-то во многих попавших мне в руки книгах подробно рассказывалось о всепоглощающей жажде познания, которая, если уж овладевала однажды душами людей, не отпускала до конца их дней и делала по-настоящему счастливыми. Людей этих называли учеными, потому что они занимались наукой - одним из самых волнующих способов познания окружающего мира, известных человечеству. Некоторые считали их неудачниками, но это, конечно, было не так. У страсти познания был смысл, ради которого стоило жить, а это ни за какие деньги не купишь.

Я до сих пор вспоминаю и перечитываю эти книги. Поль Крюи. "Охотники за микробами". Синклер Льюис. "Эрроусмит". Вениамин Каверин. "Открытая книга" и "Два капитана". Чарльз Перси Сноу. "Пора надежд" и "Поиски". Митчелл Уилсон. "Живи с молнией" и "Брат мой, враг мой".

Потом пришло время читать фантастику. Жюль Верн. "Таинственный остров" и "Из пушки на Луну". Герберт Уэллс. "Машина времени" и "Война миров". Артур Конан Дойл. "Затерянный мир". Братья Стругацкие. "Далекая радуга", "Понедельник начинается в субботу" и "За миллиард лет до конца света". Фред Хойл. "Черное облако".

Мне нравилось читать истории о фантастических обстоятельствах, в которые попадают удивительные и талантливые люди.

И нет ничего странного в том, что однажды наступил день, когда я понял, что больше всего на свете хотел бы стать одним из них. Находиться рядом с настоящими учеными казалось мне наивысшим счастьем, которое только может выпасть в жизни. В детстве я еще не разделял эти состояния - стать и находиться. Мне тогда казалось, что это одно и то же. Я считал притягательный мир науки своим, и мечтал оказаться однажды его частью. Хотелось верить, что однажды смогу стать таким же одержимым борцом за истину, как мои любимые книжные герои. Даже больше того - тайно рассчитывал, что и настоящие ученые обязательно признают меня своим. Так была решена моя судьба. И, надо сказать, я ни разу не пожалел о своем выборе.