Млечный Путь, 21 век, No 1(46), 2024

- Проклятье, Мариша! - кричал начальник, когда она случайно невозвратимо удалила файл с месячным отчетом.

Да она уже и потеряла счет всем этим чашкам, ногам, файлам, потерянным вещам и перепутанным именам. Все в ее жизни было каким-то одним бесконечным спотыканием, все было, как любила повторять мама "не как у нормальных людей".

Марина с любопытством присматривалась к другим, пытаясь постигнуть суть желаемой "нормальности". Но у всех были какие-то свои заморочки, так что с годами она махнула на это дело рукой.

С тройки на четверку кое-как окончила школу. Получила среднее профильное образование "по знакомству" - родители подсуетились. Так же по протекции какого-то папиного знакомого устроилась бухгалтером в небольшую фирму.

Как-то получилось, что начала встречаться с бывшим одноклассником. Без любви, без страсти, просто, чтобы... ну, может, приблизиться к треклятой нормальности. Так же без эмоций расстались время спустя. Не сошлись характерами.

И так же странно и бестолково у нее появился мишка цвета пыльной розы.

- Тебе! - заявила секретарша Любочка.

На Маришкин стол тяжело плюхнулась мягкая игрушка.

- Это мне Колька подарил. Козел. Вчера послала его... - Любочка неожиданно всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. - Давно пора было. Вот - раздаю, - она тряхнула коробку, которую прижимала к бедру, красиво изогнув тонкую талию. - Видеть весь этот китч не могу! А выбросить - жалко, - добавила она тихо и поцокала дальше, раздавая коллегам подушечки, вазочки, магнитики и прочую мишуру.

"А мне-то он на фиг?" - хотела крикнуть вдогонку Маришка, но почему-то показалось, что это обидит плюшевого мишку, и она промолчала, ругая себя за глупость и бесхребетность.

После работы она забрала медведя домой, действительно - не выбрасывать же!

В автобусе Маришке казалось, что все уставились на нее, и уткнулась лбом в мягкую голову игрушки. Она приятно пахла сладковатыми Любочкиными духами.

"Надо же", - удивилась Маришка, - "Любины духи мне никогда не нравились, а вот на мишке - неплохо, даже приятно".

И ей как-то стало наплевать, кто что думает, потому что отвлеклась на кое-что поинтересней: игрушке нужно было придумать имя. Зачем? Ну, просто нужно, потому что захотелось, и вообще, почему бы и нет.

"Топтун, Потапыч, Рычун... Нет, никакой ты не Рычун, ты же славный, пушистый... Пушистик? Пуша!"

По дороге от остановки домой Пуша превратился в Пашу, в подъезде - в Павла, и в квартиру был занесен уже Павел Мишкович.

- Вот так и живу, Павел Мишкович, - извиняющимся голосом объяснила Маришка.

Раньше у нее не было привычки вести разговоры с самой собой. Но сейчас взгляд натыкался на разбросанные вещи, на немытую чашку на журнальном столике и почему-то стало неудобно перед мишкой.

- А мы сейчас все быстренько уберем! - пообещала Маришка.

После уборки она приготовила ужин - не показывать же новому жильцу, что обычно она "бутербродничала", а потом они вместе смотрели фильм. Маришка отпускала шутки и объясняла Павлу Мишковичу происходящее, не отдавая себе отчета в том, что давно не проводила вечер так приятно.

Так и зажили. Каждое утро начиналось с приветствия:

- Раннего, Павел Мишкович!

После работы Маришка спешила домой, но в привычку вошло покупать маленькие приятности, чтобы порадовать медведя, а заодно и себя: пирожные, цветы, однажды симпатичную блузку.

- Нравится, Павел Мишкович?

Пыльнорозовое молчание казалось одобрительным.

- А я сегодня опять начудила, Павел Мишкович, - делилась Маришка, готовя ужин.

Медведь добродушно ее выслушивал. А маленькие и большие недоразумения перестали казаться чем-то плохим, напротив, превратились в своего рода забавные приключения.

Ночи игрушка проводила в кровати хозяйки. Смешно, но спалось так спокойнее и крепче. Лишь иногда, поворачиваясь во сне, она раскрывалась. Тогда мягкая лапа цвета пыльной розы тянулась к одеялу и укрывала мирно сопевшую Маришку. И было это самой нормальной вещью на свете.

Леонид АШКИНАЗИ DEJA VU, и такое DEJA, что даже VU