Мизантроп

               — Тебе стало скучно? — поинтересовался я.

               — Нет, — ответил он и надолго задумался. — Не могу сформулировать. На меня обрушились очень необычные переживания. Каждая клетка моего тела была несчастна.

               — Как это? Разве клетка может быть разумной? Все эти разговоры про счастье — порождение интеллекта. Разве не так?

               — Ума у них нет. А вот несчастными они могут быть.

               — Объясни.

               — Я не могу, не хватает слов.

               — Придумай.

               — Хвыластатность заиринивает врочен лопростанно.

               — Давай разбираться. Определи, что значат эти слова.

               — Отстань. Безделье для меня смерть. Непереносимо гнусно просыпаться утром и знать, что ты ничего не будешь делать, ты ничего никому не должен и никому не интересен. Мне это не подходит. Вряд ли ты поймешь.

               — Ну, почему же, — ответил я с глубоким чувством удовлетворения. — Отторжение будущего. Жуткая штука, мне приходилось много читать про эту болезнь.

               — Теперь я знаю, как устроен ад.

               Этот человек прекратил общаться со мной. Он почему-то решил, что это я заразил его отторжением будущего. Но я не конструирую будущее, мое дело изучать его. Мне приписали умение, которым я не обладаю, и наказали за него. Бред.

               Зря он не стал меня слушать. Я хотел ему рассказать про то, что давно появилось поколение, которое не хочет ничего делать, но желает лишь спать, пить кофе, смотреть блокбастеры, играть в компьютерные игры и размещать ролики об этом во всемирной сети.

               Существует очень смешной девиз, как нельзя лучше характеризующий миропонимание новых бездельников: пока молодой, бери от жизни ВСЕ. Почему смешной? Никогда не слышал, чтобы сторонники девиза включали в список ВСЕГО работу у мартена или, хотя бы, взятие неопределенного интеграла.

               Как оказалось, болезненные симптомы, вызванные бездельем, легко обезвредить, если соблюдать распорядок дня. В определенное время есть, играть в компьютерные игры, просматривать кинофильмы и сериалы, пить пиво, трепаться с друзьями по телефону, посещать кабаки и так далее. Придерживайтесь искусственных временных рамок, и у вас появится ощущение псевдобудущего, завтра будет таким же, как и сегодня. На бездельников это действует умиротворяюще и способствует стабилизации их нервной системы. Психами от этого они меньше не станут, но им будет казаться, что их жизнь удалась.

               Приходится говорить людям ужасные вещи: общество крайне заинтересовано в том, чтобы люди стремились к  безделью и не чувствовали себя при этом обделенными и несчастными.

               Автоматизация, новые технологии, постоянный рост производительности труда, роботы — все это приводит к тому, что потребность в работниках стремительно падает. Сначала сокращения коснулись только рабочих с низкой квалификацией. Была даже такая теория, что каждому желающему следует дать высшее образование, считалось, что человечество выиграет, если свободные люди займутся творчеством и интеллектуальным трудом. Не получилось, оказалось, что и с «творческой» работой компьютеры и роботы справляются лучше людей. Маятник качнулся в другую сторону, высшее образование снова стало дорогим удовольствием.

               Мои размышления прервал телефонный звонок.

               — Гражданин Уилов?

               — Да, это я.

               — Майор Котов вас беспокоит. Мы встречались с вами в арт-кафе «Подвалъ Бродячей собаки». Помните меня?

               — Да, конечно. А что случилось?

               — У меня к вам дело. Точнее, два дела.

               — Вы говорите загадками.

               — Не могли бы вы заглянуть к нам в управление? На час, не больше. Я послал патрульную машину. Доставим с ветерком. Туда и обратно.

               — Вообще-то я занят.

               — Понимаю. Но так сложились обстоятельства, что ваше присутствие обязательно. Соглашайтесь, Уилов. Буду благодарен. Кто знает, что нас поджидает в вашем любимом будущем, может быть, и моя помощь вам когда-нибудь пригодится.

               — Это угроза?

               — Нет. Предложение дружбы.

               — Ладно. Уговорили.

               Не могу сказать, что совсем не волновался, усаживаясь в полицейскую машину. В последнее время вокруг меня стали умирать люди. Одного Прохора хватило бы, чтобы выписать мне путевку на пятнадцать лет. А ведь есть еще таинственная смерть профессора Манина. Мало ли, что я не виноват. Об этом знает, разве что, Лида. А ее спросят в последнюю очередь.

               Со мной обращались вежливо, как со свидетелем. И вот я в кабинете майора Котова.

               — Спасибо, что согласились приехать.

               — Чем могу помочь?

               — Да тут такое дело, не совсем по нашей тематике. Не убийство и не особо тяжкое. Но есть подозрение, что оно связано с последними убийствами.

               — Какими убийствами?

               — Прохора Савина и профессора Манина. Это хорошо, что вы поинтересовались. Мне понравилось.

               Я попробовал изобразить готовность сотрудничать. Но улыбка получилась кривоватой. В любом случае мне каюк. Обвинят в убийствах или сделают свидетелем — разница небольшая. Получу по мозгам от судьи или от Карачуна.

               Майор, между тем, продолжал:

               — Начальство требует, чтобы я раскрутил по полной программе ваших знакомых. Есть мнение, что они каким-то образом причастны к упомянутым злодеяниям.

               — Ничего не понимаю, — признался я. — О каких моих знакомых идет речь?