Мир против нас

– Ты что творишь? – пробормотал негромко, но достаточно твердо – привлекать чужое внимание мог и один Хаос, в этом ему не требовались помощники.

– Черт, черт, черт…

– Сейчас найдем ее, к чему устраивать шоу?

– Ее не могли увести далеко, – Глеб не слушал того, что говорил ему Эдик; все его мысли вертелись вокруг одной темы. – Как отсюда попасть к выходу? Кратчайшим путем.

– Как обычно, по лестнице. Или на лифте.

– Другая лестница есть?

Эдик помолчал, настороженно приглядываясь к Хаосу, но все-таки не рискнул соврать и кивнул головой в сторону неприметной дверцы с предупреждающей надписью, расположенной напротив окна.

– Вон там. Что, опять двадцать пять? Как вы все меня заколебали. Подам чертово прошение о переводе, пусть сошлют в какую-нибудь безопасную глухомань, все подальше… Парню тоже грозит опасность?

– Нет, Максу – нет. Или… – Глеб с силой потер ладонью лицо, едва заставляя себя соображать здраво. – Я не знаю ни х**а. Засада!

Он дернулся было к лестнице, но доктор вовремя усилил свою хватку:

– Глеб, прекрати!.. Если девушка все еще в больнице, я узнаю и тебе сообщу. Не вздумай тут ничего устраивать, ладно? Здесь люди, полно людей и…

– Не дебил, – тот мотнул головой. – Ищи. Звони.

– Мне бы не хотелось проблем с полицией.

– Мне тоже.

Они разошлись. Мужчина в белом халате отправился назад, а Глеб, более не тратя впустую времени, не оглядываясь, быстрым шагом бросился в указанном направлении, к прикрытому дверью лестничному пролету. В спешке преодолел все ступеньки, толкнул от себя неплотно прикрытую дверь и тотчас оказался в скудно освещенном помещении, из которого сразу можно было попасть в коридор, ведущий к выходу для медперсонала. Глеб вырвался на улицу, в холодный зимний воздух, как был, в одном свитере. Не мешкая, почти бегом пробежал расстояние от двери до ворот, мимо своей неприметной тачки, припорошенной свежим блестящим снегом. В свете уличного фонаря смог рассмотреть нечеткие, но довольно свежие отпечатки автомобильных покрышек. Здесь машина круто развернулась и исчезла за воротами, ее следы смешались со множеством других. Упершись ладонями в колени, Глеб попытался восстановить дыхание. Все было тщетно – никаких зацепок, которые могли бы намекнуть, в каком направлении следует искать Веру, не виделось.

От яростного бессилия хотелось рвать и метать все вокруг. Глеб с силой сжал пальцами заледеневший край больничной ограды, лихорадочно размышляя, что делать, куда бежать, и в этот момент в правом кармане его штанов ожил мобильный.

Макс.

Телефон отправился обратно; разговаривать с хакером было некогда, да и незачем.

Ключи от машины оттягивали другой карман. Глеб сам не знал, почему сунул связку не в куртку, но сейчас этому порадовался – возвращаться в больницу означало терять драгоценное время. Прыгнул за руль и быстро выехал со двора. Куда ехать, даже приблизительное направление, он не знал, мчался вперед наобум, бросая взгляды на темные автомобили, пролетающие мимо, на обочины, снежные тротуары, одежду редких прохожих…

Это было безрезультатно, и он хорошо понимал всю нелепость собственных действий, но сидеть на одном месте и ждать неизвестно чего казалось равносильным капитуляции. А Глеб не был готов смиренно сложить руки. Он рвался в бой, любой, жестокий или смертельный, с кем-то или чем-то – не имеет значения. Город давно остался позади, мимо пролетали клонящиеся от ветра деревья, большие и маленькие, снежные хлопья ожесточенно били по лобовому стеклу, разлетались от взмахов стеклоочистителей, но видимость все равно была ни к черту; от снега оставались разводы. Глеб с силой кусал нижнюю губу, то и дело увеличивая скорость, затем вновь ее сбрасывая – мысли о том, что Вера может быть где-то здесь, совсем рядом, а он промчит мимо и не заметит ее, заставляли пристальнее вглядываться в окружающую обстановку.

Куда этот псих мог ее утащить? Куда? Куда?!

Зачем?!

Телефон все звонил и звонил, но Глеб, видя на экране физиономию Макса, игнорировал настойчивые звонки. В голове въедливой пластинкой крутились небрежные слова хакера: «Мы в больнице, что тут с ней может случиться?». Если б этот крендель с отшибленной башкой не назвал его параноиком, хрен бы Глеб пустил ее шастать по медучреждению в одиночестве, пусть там и есть люди – ну, а толку в их присутствии? Никто даже не попытался ей помочь. Никто ничего не видел. Теперь его девчонке вновь угрожает опасность, она неизвестно где, непонятно с кем, в конце концов, неясно, по какой причине, а он здесь, бесцельно мотает километраж, и ничего – ничего – не может для нее сделать.

Зачем она нужна этому психу?