Мир, где тебя нет (СИ)

Редко, редко в мир приходят иные, и путь их — по бездорожью. Так они сами торят его. И, как на тележный обод, великий этот путь наматывает множество встречных малых путей, меняя их направленье. И уже не судьба ведёт их, но они преломляют ход грядущего, сами про то не ведая...

Он смотрел на неё сквозь пламя своими горскими глазами. Огонь в них не отражался.

— К чему ты говоришь это? Мне не постичь сути твоего дара, как бы ни хотел.

Она протянула руку и коснулась его лица. Без ласки, отчуждённо, как всё, что она делала. Ледяной ладонью к горячей щеке.

— Каждый твой шаг — камень, брошенный в воду. И по воде расходятся круги — бессчётно... и в этом разбитом отражении тщусь прозреть истину. Но вот шаг... камень падает вновь. И я начинаю сначала.

— Что ж. — Он не слишком удивился. Его вообще ничто не удивляло. — А что же ты сама, из первых или тех, иных?

И тогда она впервые улыбнулась.

— Ни то, ни другое. Я — лишь зеркало, отражающее мир. Ни больше, ни меньше.

Он бережно отнял от лица её безвольную ладонь и переплёл её пальцы со своими.

— У тебя озябли руки, Сантана.

***

Диана встрепенулась всем телом. Мазнуло по щеке — металл заклёпок, ременная перевязь, грубое сукно рукава...

— Госпожа?..

— Илле...

Дыхание перехватывало. Она озиралась, узнавая, вспоминая. Иленгарова Ласточка, животное благонравное и тихое, застыла как вкопанная в дорогу... ах да, дорогу к Теллариону.

Иленгар обещался: прибудут завтра к вечеру, коль поедут в Белый город не спеша и с ночёвкой в приличном постоялом дворе. Поначалу с непривычки Диану трясло как в маслобойке, но размеренному покачиванию всё труднее было сопротивляться. Спутник достался немногословный, пейзаж вдоль обочин — вотчина Фэлана, хозяйственно расчерченные квадраты полей с редкими кущами вдалеке — живописный, но однообразный.

— Странный сон. Будто душа покинула тело.

Это было не лучшее сравнение, — поняла она запоздало. Ведьмак встревоженно хмурился.

— Быть может... быть может, мы преждевременно оставили Добрую Весь? Целители...

— ...дали однозначный вердикт, — Диана отмахнулась от его беспокойства. — Дорога до Теллариона не повредит мне. Это всего лишь сон.

Маг неодобрительно молчал, но хотя бы не поворотил коня обратно.

***

К постоялому двору подъехали в аккурат перед закрытием. Местечко и впрямь оказалось вполне приличным, и приветливая хозяйка сама встречала ведьмака и госпожу в добротном дорожном платье. Причём б`ольшая часть любезностей предназначалась как раз таки магу — казалось разительным то, как переменилось к ним отношение в здешних краях.

Хоть денег у них было достаточно, вышедший хозяин наотрез отказался брать с Иленгара плату за еду и постой. Ведьмак пожал плечами и расплатился за одну спутницу: на неё хозяйское радушие не распространилось.

Еда была горячей и на вкус отменной. Немногочисленные постояльцы разбрелись по койкам. Хозяин раскладывал выручку: медяки к медякам, серебро — отдельно, с любопытством посматривал на поздних пришлецов. Один глаз у него не открывался до конца, застыв в плутоватом прищуре; нос приметно кособочился.

"Бывший вышибала, — решил Иленгар. — Подкопил деньжат и открыл своё дело".

— Угодили, надеюсь? Жёнушка моя — во всём Синаре не сыщется стряпухи баще.

— Потому и женился, прощелыга! — с хохотом поддела муженька супруга, высунувшись из кухни со стопкой посуды.

Муж замахал рукой. Женщина юркнула обратно, довольно посмеиваясь.

— Кхе, хе... — Хозяин длинным фартуком утёр выбежавшую из сощуренного глаза слезу. — Как почивать изволите: на перине совместно аль в разных нумерах?

— Совместно, — в тон ответил Иленгар. — А перину, любезный, распорядись вторую принести. Тюфяк тоже сгодится. По возможности такой, чтоб самолично по полу не бегал.

— Обижаете, милсдарь. — Хозяин ненаигранно оскорбился. — Этаких живностев в хозяйстве не содержим, чистоту блюдём.