Мир богов

Вифания долго терпела измены Лиланда, но любовь без счастья выдержит далеко не каждый. Именно в это время в МАГе появился Чак Вейс, который сразу же заприметил красивую студентку. Поначалу Вифания делала вид, что не замечает его расположения и как должное воспринимала поблажки с его стороны — Чак Вейс в то время преподавал водную магию, с которой у неё всегда было туго. Но он был настойчив, и она согласилась на свидание. В тот день она была особенно зла на Лиланда: ей не хватало его внимания, она ревновала его к другим девушкам, хотя он уверял, что любит только её одну. К тому же Вифании польстило то обстоятельство, что за ней ухаживает тот, в ком течёт кровь настоящих богов, пусть он и не так хорош собой, как её глупый и самоуверенный сосед. Впрочем, так считали далеко не все, и она нажила себе кучу недоброжелательниц не только среди студенток, но и среди сотрудниц МАГа. И в самом деле, высоченный мускулистый здоровяк пользовался у женщин не меньшим успехом, чем Лиланд Бон.

В общем, все преимущества были на стороне Чака Вейса, включая многочисленных родственников Вифании, которые наперебой уговаривали её не глупить и обеими руками держаться за такого завидного жениха. Некоторое время она колебалась, не зная, как поступить: послушаться зова сердца или поддаться доводам разума, который тоже говорил, что Чак Вейс — это куда лучшая партия, чем её неверный возлюбленный.

Решил всё сам Лиланд Бон. Когда Вифания, раздираемая противоречиями, пришла к нему за советом, он не открыл ей двери. Магическая защита не пустила её внутрь комнаты и она, уверенная, что Лиланд там не один, всю ночь проплакала.

Наутро она привела себя в порядок, надела лучшее платье и с твёрдым намерением навсегда отказаться от любви отправилась на поиски Чака Вейса. Найдя его, она заявила, что согласна выйти за него замуж. Он пригляделся к ней и сказал, что они поженятся через полгода, если она к тому времени не передумает.

Вифания не передумала, и они назначили день свадьбы. Когда она сообщила Лиланду, что выходит замуж, тот ей не поверил и, засмеявшись, попытался заключить в объятия. В то же мгновение рядом с ними появился Чак Вейс и с такой силой отшвырнул его от своей невесты, что тот отлетел в соседнюю комнату и, ударившись о стену, потерял сознание.

На их свадьбе Лиланд намеренно появился в образе безобразного карлика — лысого и толстого. Для большего эффекта бывший щёголь и красавец облачился в унылый серый балахон, подпоясанный куском верёвки. Всем своим видом он безмолвно кричал: «Посмотри, что ты со мной сделала!», но Вифания не прониклась его страданиями. «Почему он, почему не я?» — спросил обиженный Лиланд, не выдержав её молчания. «Потому что я дала себе зарок, что мой мужчина будет любить только меня одну, — спокойно ответила Вифания и добавила: — Чак пообещал мне, что не будет изменять с другими». — «Он лжёт! Вот увидишь, он не сдержит слова!» — вскричал Лиланд. «Возможно, — пожала плечами Вифания. — Главное, что он пообещал, а ты даже этого не сделал. Так что уходи, видеть тебя больше не желаю!»

— О! Кажется, я вспомнила, когда ты дал свой обет! По-моему, это было ещё на свадьбе, — оживилась Вифания, глядя во все глаза на красавца-мага.

— Бессердечная! — вздохнул тот и вкрадчиво поинтересовался: — А не продолжить ли нам воспоминания в моей спальне? На мой взгляд, там куда более уютная обстановка, чем здесь, в лаборатории.

— Почему бы нет? — ответила Вифания после некоторого раздумья.

Ожившие воспоминания волновали ей кровь. Старая любовь была как выдержанное вино, которое хотелось попробовать и убедиться, так ли оно прекрасно, как это казалось в юности.

Когда она и маг исчезли, в опустевшей лаборатории начал обретать вещественность силуэт крупного мужчины.

«Вот и кончилась моя семейная идиллия!» — угрюмо подумал Чак Вэйс, сгорбившийся на крышке железного монстра.

Глава 6

В тот момент я ещё ничего не знала о пертурбациях в семействе Вейсов и спешила заплатить им выкуп за себя и моих паладинов.

Паланкины, паладины… Как там у Блока?

Не затем величал я себя паладином,
Не затем ведь и ты приходила ко мне,
Чтобы только рыдать над потухшим камином,
Чтобы только плясать при умершем огне!

Или счастие вправду неверно и быстро?
Или вправду я слаб уже, болен и стар?
Нет! В золе ещё бродят последние искры,
Есть огонь, чтобы вспыхнул пожар!

«Иришка!» — негромко позвал Эд и его тревожный голос вырвал меня из грустных поэтических блужданий.

На дороге стоял тип в чёрном, и он был не один.