Мир богов

— Это Тартар? — спросил он, поравнявшись с князем Фонгом и мистером Вейсом, которые стояли и чего-то ждали.

— Нет, это вход в царство Аида. Чтобы попасть в Тартар, нам нужно переправиться через Стикс.

Феникс придержал Алекса, когда тот вознамерился шагнуть вперёд.

— Осторожней, страж! Если искупаетесь в Стиксе, останетесь здесь на веки вечные, — предупредил он.

Любопытство взяло верх и Алекс, встав на край обрыва, глянул вниз. Там действительно текла река, в чьих чёрных водах бултыхались люди-призраки, которые все, как один, разевали рты в безмолвном крике. При этом на их лицах был написан такой нечеловеческий ужас, что он, не вынеся страшного зрелища, отпрянул прочь.

«Кошмар!» — Алекс украдкой вытер пот, выступивший на лбу. На память ему пришла знаменитая картина Мунка, которую он видел в Интернете, и он подумал, что она жалкое подобие того ужаса, что творился в Стиксе.

— Эй, старик! Поторопись! — рявкнул мистер Вейс.

— Кто там такой нетерпеливый? — донёсся до них глухой голос и раздался мерный плеск воды.

Остроносый чёлн ткнулся в скалистый берег, и высокий тощий старик в рваном плаще зорко глянул на пришельцев. Взгляд серо-голубых глаз равнодушно скользнул по лицам князя Фонга и Алекса и, остановившись на лице мистера Вейса, остро блеснул.

— Извини, не знал, что это ты, а то бы поспешил, — проговорил Харон и заработал шестом, разворачивая лодку боком. — Садитесь, я вас мигом переправлю. Я так понимаю, вы спешите к Тартару. Сегодня все к нему спешат.

Кормчий царства мёртвых посмотрел на Алекса и тот, борясь с подступающим ужасом, почувствовал, как между лопатками заструился пот.

— Живого я не могу пустить на борт. Рано ещё ему, пусть сначала умрёт.

— Вот держи! Это плата за него.

Мистер Вейс протянул Харону золотую ветвь, позаимствованную в садах Персефоны.

— Извини, но это плата только за вход. Выйти он всё равно не сможет, Цербер его не выпустит, ни при каких условиях, — сказал кормчий и покачал головой, когда Алекс запрыгнул в лодку.

— Зря ты это, парень! Теперь у тебя нет пути назад.

— Ничего, как-нибудь выберусь, — последовал самонадеянный ответ.

— Эх! Вот что значит молодо-зелено! Спорю на свою бороду, что ты идёшь за той, что Алконост потащила к Тартару, — кхекая, проскрипел Харон.

«Слава богу, Ирка здесь. Хоть не зря профукал жизнь», — промелькнула у Алекса запоздалая мысль.

— Ну и что? Как будто я единственный дурак, что припёрся сюда за девчонкой, — сердито буркнул он и старик снова закхекал в бороду.

До Алекса не сразу дошло, что это он смеётся.

— Ну да, были и до тебя смельчаки, да только у них ничего не вышло.

— А я вот выйду, и никакой Цербер меня не удержит.

— Все вы так говорите, пока не повстречаетесь с моим пёсиком. Да, имей в виду, что Цербера нельзя ни отравить, ни усыпить, ни заколдовать. Так что можешь сразу выбросить приготовленную дрянь, — сварливо проговорил Харон.

— Да нет у меня ничего! Я же не знал, что мы с ходу отправимся в Аид.

— Как же ты тогда собираешься пройти мимо Цербера? — не унимался старик.

Алекс пожал плечами.

— Не имею понятия, но как-нибудь договорюсь.

— Выходит, ты решил поторговаться с моим пёсиком? — снова закхекал Харон.

— Почему бы нет? Не вижу в этом ничего смешного. В конце концов, есть же то, что ему нужно.

— Ох уж эти самонадеянные смертные! — взгляд Харона обратился к мистеру Вейсу. — Ну, как твои дела? Ещё не надоело возиться с новой игрушкой? — спросил словоохотливый старик.

— Нет, — последовал односложный ответ.

— Ну, смотри! Сам знаешь, с мёртвыми спокойней, чем с живыми.

— Ничего, я уже привык.

Харон кивнул.

— Это хорошо, что привык. Твой брат, говорят, тоже смирился: и с Вечерней звездой, и с твоими обязанностями в царстве мёртвых.

«Как будто у него есть выбор!» — холодно усмехнулся Золотой император. «В конце концов, что заслужил, то и получил. Этот слабак и лентяй сначала развёл у себя под крылом кровожадную банду жрецов, а когда они, пользуясь его попустительством, ввели человеческие жертвоприношения, решил, что будет достаточно пустить в мир аватар, которые скажут им, что это плохая идея. Глупец! Неудивительно, что смертные отказались от религии, которая выкашивала среди них лучших из лучших», — подумал он с ожесточением и окончательно помрачнел, припомнив, чего ему стоило возвращение из мира небытия.

— Да ты не думай! Он мирный парень. Глядишь, обойдётся без покушений на твою власть, — сказал Харон, исподволь наблюдающий за своим непростым пассажиром.

— Кто знает, чужая душа — потёмки, — заметил Алекс и, натолкнувшись на выразительный взгляд князя Фонга, поспешно извинился.

— Да полно тебе расшаркиваться! — Харон повернулся к Алексу. — Почитай, что ты уже мёртвый. Так чего тебе бояться? Как там у вас, живых, говорится? Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — «утешил» он его.

Несмотря на болтовню, старик не забывал работать шестом, и чёлн медленно, но, верно, преодолевал течение и двигался к берегу, ведущему в потусторонний мир.