Мир богов - 2

— Ты знаешь, вы оба дороги мне. Будет лучше, если так оно и останется, — Чантико поставила чашку на стол и вздохнула. — Пойми меня правильно. Я тебе не враг и никогда им не буду, но ты уже не ребёнок. Если ты снова предал Шолотля, на этот раз я тебя не прощу.

— Что бы ты себе ни думала, я не имею отношения к его исчезновению. Во всяком случае, прямого, — сказал Кецалькоатль, задетый тем, что Чантико готова от него отказаться, и, уловив её недоверие, раздражённо добавил: — Шолотль понимал, что без защиты и такоты ему не выстоять против греческих титанов, к тому же он не доверял Гуань Джуну и хотел подстраховаться на случай поражения.

Кецалькоатль едко усмехнулся.

— Чтобы сохранить свои позиции на Небесах, он обратился ко мне за помощью. Думаю, посчитал, что я не устою, если мне снова выпадет шанс занять его место. Впрочем, так оно и вышло. Как положено матёрому предателю, я не устоял и пошёл ему навстречу.

— Что ты пообещал Зевсу? — спросила Чантико.

— Ты видела, я придержал Огненную стражу. Это была идея Шолотля. Он знал, что Олимп обрушится на нас всей своей мощью и хотел сберечь шолоицкуинтли и их славу непобедимых. На самом деле их уже не тысяча, почти четверть погибла.

Несмотря на показное спокойствие Кецалькоатля, Чантико, как встарь, почуяла его внутреннее смятение. «Вот поросёнок! Опять что-то натворил и теперь будет мучиться, но из упрямства не признается даже себе, что совершил ошибку», — огорчилась она.

— Скажи, чего на самом деле хотел Зевс! — потребовала она.

— Уничтожить Огненную стражу, — рискнул признаться Кецалькоатль и из груди ацтекской богини вырвался негромкий, но жуткий рык. Она начала было превращаться в того изначального монстра, каким когда-то была, но взяла себя в руки и сохранила человеческий облик.

— И ты ему рассказал?

— Можешь меня ненавидеть, но я от своего не отступлю, — ответил Кецалькоатль и опустил ресницы, пряча смятение. Одна из тех немногих, с кем он был связан узами привязанности, только что выбросила его из сердца, и это было куда больней, чем он ожидал.

Чантико встала и с холодным сожалением глянула на бывшего воспитанника.

— Зря ты это затеял. У тебя раньше ничего не вышло и сейчас не получится. Так что не спеши занимать трон Золотого императора, — сказала она, прежде чем уйти.

Кецалькоатль машинально протянул руку и бросил в рот горсть воздушной кукурузы, но зёрнышки были страшно горькими и твёрдыми. Обнаружив, что еда, приготовленная Чантико, превратилась в нечто непотребное, он с расстройства стукнул кулаком по столу и содержимое плошек, взлетев, просыпалось ему на голову дождём гнилых листьев и мерзких насекомых. Как ни странно, это его успокоило и он, обдумав сложившуюся ситуацию, снова впал в состояние равнодушной меланхолии.

***

По истечении двух недель Вифания появилась в зале Императорского Совета и объявила во всеуслышание, что отказывается от каких-либо притязаний на корону и возвращается в своё имение на Фандоре. В заключение она добавила, что на время отсутствия Золотого императора его брат — лучшая кандидатура на роль регента.

Поддержка императрицы, за которой закрепилась слава благоразумной женщины, заметно укрепила позиции Кецалькоатля. Зная, что она любит мужа, и просто так не будет бросать слов на ветер, преданные сторонники Золотого императора заняли выжидательную позицию. Во всяком случае, главы Небесных домов резко снизили градус неприязни к регенту и во время совещаний уже не принимали в штыки любое его предложение.

***

Стихи и пламенные взгляды Кецалькоатля не подкупили Вифанию; она надеялась отыскать Золотого императора до того, как регент займёт его место.

По возвращении домой она взяла Вещее Око и ещё раз попыталась отправить посланника на поиски мужа, но тот по-прежнему кружил по поместью, не выходя за его пределы. Карты Судьбы тоже не сказали ей ничего вразумительного, и тогда Вифания пошла на отчаянный шаг, она переместилась к Вишну.

Первое, что её встретило в Вайкунтхе[1], это мощный хор творений индийского бога. «Тот, чья форма похожа на цветущую зелёную гору, чьи губы как красные кораллы и глаза, как лотос… Ачьюта, божественный Ачьюта, жемчужина Ядавов… есть ли кто-то подобный во всей Индралоке… Тот, кто величайший правитель высшего царства… нет никого, похожего на тебя, нет никого, кто сильнее… обнажи свои лотосные стопы…О, Господь, Высший образ всего…»[2] — выводили в унисон множество ликующих голосов.

На этот раз Всеобъемлющий[3] был в божественном облике, приданном ему людской фантазией. Синекожий и четверорукий, с лотосом, растущим из его собственного пупка, он возлежал на гигантском змее Ана́нта-ше́ше, который, в свою очередь, плавал посреди Молочного океана, при этом змей вместе с остальными тварями пел осанну своему создателю. Правда, стоило появиться незваной гостье, и многочисленные змеиные головы повернулись к ней и дружно зашипели. Вифания переместилась подальше от мостра и, не спускаясь вниз, поклонилась хозяину Вайкунтхи.