Мир без Солнца

— Искренне сочувствую вам, Нестор, — покачал головой Кийск. — Находиться рядом с входом в Лабиринт и ни разу даже не заглянуть в него — тут есть о чем пожалеть.

Леру как-то не совсем обычно посмотрел на Кийска.

— Я полагал, что Лабиринт внушает вам страх, — осторожно произнес он.

— Верно, — кивнул Кийск. — Страх и восторг одновременно. Страх — потому что я не могу постичь это удивительное творение чуждого разума. Ради чего был создан Лабиринт? Кем были его неведомые создатели? Чего ради было затеяно ими строительство этого циклопического сооружения, охватывающего собой всю Вселенную? Быть может, Лабиринт — это первопричина всего сущего, без чего и лист с дерева по осени не упадет? Хотя с такой же степенью вероятности можно предположить, что Лабиринт был создан ради забавы. — Кийск криво усмехнулся: — Представляете себе, Нестор: игровой автомат размером со Вселенную… А может быть, и в самом деле наша Вселенная — это всего лишь игровая площадка для неких внешних сил, масштабы которых мы не можем не только осмыслить, но даже просто вообразить? — с беспомощным видом Кийск развел руками. — Не знаю! Не могу понять!

— Вы рассказали про страх. А как насчет восторга?

— Как ни странно, я восторгаюсь Лабиринтом абсолютно по тем же самым причинам, по которым опасаюсь его, — не задумываясь, ответил Кийск. — Это нечто феноменальное, равного чему никогда уже не будет в нашей жизни. И если мы сумеем постичь Лабиринт, то кто знает, возможно, тогда мы станем подлинными хозяевами Вселенной.

— Глобально мыслите, Иво, — не то в шутку, не то с затаенной завистью произнес Леру.

— А, — махнул рукой Кийск. — О Лабиринте можно говорить часами, и все равно при этом не удастся передать ощущение, которое охватывает человека, оказывающегося в нем. Это в высшей степени необычное, ни с чем не сравнимое чувство. Вы боитесь высоты, Нестор?

— Как будто нет, — пожал плечами Леру.

— Тогда вы меня поймете, — быстро кивнул Кийск. — Входя в Лабиринт, испытываешь примерно то же самое чувство, как в тот момент, когда подходишь к самому краю разверзшейся под ногами бездны и осторожно заглядываешь вниз. Ощущение жуткое, потому что бездна начинает затягивать тебя. Хочется наклониться еще немного вперед, чтобы заглянуть чуть глубже в пропасть, в которой не видно дна, хотя ты и знаешь, что можешь потерять равновесие и сорваться вниз. Жутко и интересно одновременно… Словами этого не передать.

— И вы полагаете, что мы можем обнаружить вход в Лабиринт в этом мире? — спросил Леру.

— Нам необходимо его найти, — ответил Кийск. — Пусть надо мной смеются, но я уверен, что для нас это единственный шанс выбраться отсюда.

— В таком случае, Иво, я хочу, чтобы вы пообещали мне, что непременно возьмете меня с собой, если отправитесь в Лабиринт.

Кийск настороженно посмотрел на Леру, пытаясь понять, не шутит ли он.

Философ верно истолковал взгляд Кийска.

— Уверяю вас, Иво, я сейчас серьезен, как никогда, — заверил он своего собеседника. — Боюсь, что для меня это будет последний шанс увидеть Лабиринт. Ведь если нам удастся выбраться отсюда, то сверхосторожные люди, которые займутся расследованием случившегося, еще долго не будут подпускать нас к Лабиринту. А я уже не так молод, чтобы надеяться принять участие в новой экспедиции.

— Ну хорошо, — улыбнулся Кийск. — Можете считать, что вы получили мое слово.

— Нет, — с непреклонным видом Леру чуть наклонил голову и качнул ею из стороны в сторону. — Я хочу получить обещание, сделанное по полной форме.

Кийск приложил левую руку к груди, а правую с открытой ладонью поднял вверх.

— Клянусь, господин Леру, что без вас я в Лабиринт ни ногой, — произнес он с необычайно торжественным видом. — Этого достаточно?

— Вполне. — Леру в ответ даже не улыбнулся. — Только не надейтесь, Иво, что я забуду об этом разговоре.

Глава 22 Хозяева и гости

Сервий Плавт, вызвавшийся проводить группу Нестора Леру к поселку людей-ящеров, с поразительной точностью вывел вездеходы к нужному месту. Хотя для Кийска так и осталось загадкой, каким образом римлянин ориентировался в пустыне.

Вместе с Кийском и Леру в поселок людей-ящеров отправились трое биологов, на плечи которых как раз и должна была лечь вся основная работа при условии, что люди-ящеры допустят их до своих биотехнологических разработок, и трое десантников, которые на случай нападения летающего ящера были вооружены щитами и копьями, позаимствованными у римлян. Кроме того, центурион Плавт, получив разрешение Кийска, взял с собой одного из легионеров. Римлянин по имени Грахт, на котором остановил свой выбор Плавт, был фантастически уродлив. При первом взгляде на его лицо создавалось впечатление, что перед тобой троль или гоблин, впервые за двадцать пять лет выбравшийся из своей норы. Но, судя по всему, он был бесконечно предан своему командиру, за жизнь которого готов был без раздумья отдать свою.