Мир Авиации 2006 01

Сама кабина была тесной. Сиденье при большем налете уже не производило столь приятного впечатления, как вначале – оно оказалось слишком низким и прогибалось назад. Некоторые пилоты (впрочем, не все) жаловались, ч то из-за неудачного размещения штурвала и педалей самолетом приходится управлять до предела вытянутыми руками и ногами. Зеркала заднего обзора оказались неэффективными, и впоследствии их установили снаружи. Неудачными оказались привязные ремни. При резком торможении была велика вероятность удара головой о штурвал, и поначалу даже обсуждалась необходимость применения защитных шлемов. Во время госиспытаний были отмечены пожароопасность отделочных материалов кабины и отсутствие запасного выхода (на конференции в марте 1978 года на это особо упирали потерявшие машину в катастрофе полтавчане). Уплотнители на дверях быстро истрепались, и герметичность кабины не обеспечивали. Тем не менее летный состав оценивал самолет положительно, прощая машине за ее летные качества целый ряд конструктивных и производственных недоработок.

С началом эксплуатации машины появилась проблема ее очистки от снега – М-15 был значительно выше Ан-2, а спецтрапов (сооружений, напоминающих баскетбольную вышку на шасси ГАЗ-51) не хватало. Наконец, очистка стала вестись методом, особенно вошедшим в моду, когда количество бортов в отряде достигло нескольких десятков: человек пять – шесть опускали хвост машины и ставили ее на кили. Очистка иного рода требовалась самолету летом: двигатель при работе на высоте 5-8 метров активно захватывал мошкару. Изготовители АИ-25 настаивали на трудоемкой механической очистке, однако вскоре более простой способ подсказала природа: как-то раз один М-15 в полете попал в дождь, после чего обнаружилось, что всасывающий тракт чист. Казалось бы, вот он, выход! Однако из Запорожья потребовали делать это лишь дистиллированной водой при холодной прокрутке двигателя. В итоге все оставили как есть из-за трудностей с доставкой на полевые площадки воды (туда-то и керосин завозить еле управлялись!). Однако негласно новый способ путевку в жизнь все же получил – летчики сами старались нырнуть на М-15 под дождь. Впрочем, летом на это можно было не рассчитывать – осадков не бывало по два месяца.

Были у самолета и проблемы со стеклами. Лобовое было заимствовано с Ил-62 и отличалось хорошей прочностью, однако угол его наклона был выбран неудачно. К тому же при установке на самолет его развернули на 90° и из-за иного расположения нагревательного элемента стекло начало бликовать. Этот недостаток, еще терпимый днем, при ночных полетах становился попросту опасен. От каждого наземного источника снега (например, уличного фонаря) по стеклу шли блики шириной 10-30 мм и высотой не меньше половины высоты стекла («лунная дорожка»). Если сила света наземных источников была выше средней, то впечатление было как от полета в сплошной полосе дождя. Все это было отмечено еще во время госиспытаний самолета, но явилось полным откровением для эксплуатантов, поскольку информировать их об этих и прочих недостатках машины никто не стал.

Боковые стекла кабины также доставили немало хлопот, поскольку в холодное время года запотевали. Трудно сказать, что помешало разработчикам оборудовать нагревательными элементами все стекла. Поляки испытывали специальные аэрозоли но аналогии с карандашом для стекол противогазов, по все это оказалось хлопотно и развития не получило. Ни одного происшествия по этой причине не было, но однажды пришлось поволноваться. В декабре 1976 года в Майкоп прилетел пилот-инспектор из Ростова-на-Дону и попросил разрешения слетать на М-15. Разрешение было получено, и инспектор занял место в кабине. Дело было под вечер, и с вылетом торопились. М-15 не требовал долгого прогрева двигателя, и сразу после запуска машина пошла на взлет. Однако едва самолет успел набрать высоту, как аэродром затянуло туманом. На земле с тревогой вслушивались в доносящийся то слева, то справа свист АИ-25. Наконец, после нескольких кругов М-15 совершил посадку. Вывалившийся из кабины измученный инспектор поведал, что, помимо тумана, ему пришлось сражаться и с самой машиной – запотели не только боковые стекла, по и лобовое: нагревательный элемент после запуска не успел прогреться. В качестве протирочного средства в ход пришлось пустить форменную ушанку.