Минное оружие: вопросы минирования и разминирования

Так что, думается, боевой опыт воюющей армии имеет все же большую ценность, нежели заключения тех или иных «неправительственных» международных организаций. Бесспорно, фугасные противопехотные мины с нажимными датчиками цели — оружие весьма не гуманное, и их применение нарушает Питтсбургскую (1868 год) декларацию и Гаагские конвенции (1898 и 1907 годов), которые запрещают применение в боевых действиях практики причинения «чрезмерных страданий». Однако противопехотные осколочные мины не более негуманны, чем другие разрывные осколочные боеприпасы, и нет никакой логики в запрещении таких мин при одновременном отсутствии запрета на применение ручных и винтовочных гранат, артиллерийских снарядов, управляемых и неуправляемых ракет и авиабомб.

К тому же противотранспортные мины с нажимными датчиками цели и массой заряда полкилограмма или килограмм под юрисдикцию Оттавской конвенции не подпадают. А между тем, такая мина приводит не к ранению, а к стопроцентной смерти того, кто приведет ее в действие, в случае оснащения такой мины датчиком цели, реагирующим на воздействие 10–50 кг.

Почему-то считается, что Оттавская конвенция радикально решит проблему противопехотных мин, и в первую очередь мин нажимного действия, а раз так, то и не стоит «ломать себе голову». Думается, что в армиях Китая, Ирана, Турции и Пакистана все же преобладает иное мнение по данному вопросу. В противном случае эти страны не производили бы в больших количествах противопехотные мины, в том числе фугасного действия с нажимным датчиком цели.

Нельзя, конечно, минное оружие назвать гуманным, но гуманного оружия, в общем-то, и не существует. Однако надо заметить, что в широкомасштабной войне все военные средства расходуются очень быстро, и в ход начинают идти орудия и танки времен Второй мировой войны. Резать сегодня на металлолом старые образцы вооружения нельзя. Быть может, что в сегодняшней России последствия этого еще не ощущаются, но если в ней начнется война того же характера, как в бывшей Югославии, то многокилометровые театры военных действий потребуют даже трехлинейные винтовки (кстати, весьма хорошее стрелковое оружие), пистолеты-пулеметы ППШ, пулеметы Дегтярева, танки Т-34 и 76-мм противотанковые пушки ЗИС-3, что, собственно, и происходило в войнах в Абхазии, Приднестровье, Южной Осетии и бывшей Югославии.

Просторы бывшего СССР сегодня являются достаточно нестабильными и взрывоопасными территориями в соединении со все еще сохраняющимся научно-техническим потенциалом, причем он может остаться без жесткого присмотра со стороны государства. При этом практически по всему периметру азиатских границ бывшего СССР расположены государства, быстро наращивающие свою военную мощь.

Так как только регулярные вооруженные силы вышеупомянутых государств насчитывают в общей сложности около 6–7 млн человек (сюда же следует прибавить несколько десятков миллионов человек, числящихся в различных военизированных резервных формированиях), то активная роль скандинавских стран в деле мирового разминирования в реальности имеет куда меньшее значение, нежели это представляется в средствах массовой пропаганды (СМИ). К тому же Финляндия Оттавскую конвенцию не подписала и свои минные поля по границе с Россией не убрала, обуславливая это соответствующими действиями с российской стороны.

Относительно Оттавской конвенции и Протокола II Соглашения об ограничении обычных вооружений, касающихся запрещения противопехотных мин, следует сказать, что азиатские соседи России их явно не приемлют, воспринимают эти соглашения как «деструктивные» и подписывать их не собираются.

С учетом этого для России минное оружие является не самым худшим способом остановить вооруженные силы подобных государств.

Другое дело — вопрос рациональности применения тех или иных типов минного оружия. Нажимные фугасные мины действительно часто опасны для своих войск, потому что саперы в современной маневренной войне не будут успевать снимать уже установленные мины этого класса. В силу того, что в рядах воюющих между собой вооруженных формирований было мало специалистов минного дела, а сами боевые действия носили бессистемный перемежающийся характер, новые минные поля и группы мин устанавливались перед или за уже существующими минными полями вне какой-либо системы. Если к этому добавить то, что нажимные мины фугасного действия легко сносятся с места установки движением песчаного грунта, водой, а то и утаскиваются дикими или даже домашними животными, то задача по поддержанию работоспособности минных полей становилась нелегким и опасным делом, за которое браться было немного желающих. При этом противник, вошедший на чужую территорию, не особо задумывался о безопасности местного населения и широко применял такие же мины.