Min'on, prosto min'on Korostyshevskayai

– Ваңну сюда, живо. Из купальни,ту, что побольше. И воды в

нее натаскать! Отставить греть. Холодной воды, ведер

двадцать, или тридцать!

Топот множества сапог сообщил заговорщикам, что приказ

леди-кoннетабль принят к исполнению ее подчиненными.

– Если твоя фея решила подшутить, – вдруг проговорил

Патрик, - и нас утащит в какой-нибудь Малихабар, Ардера

останется без своих главных вельмож.

– Вельможи в королевстве, – поучительно пропел

менестрель, – как хвост у ящерицы, обязательно отрастают.

– Лучше пусть мы исчезнем, - голос Оливера был полон

спокойного достоинства, – чем останемся у трона

обесчещенными, предав друга.

– Ардера достойна лучшего, – согласилась, вернувшаяся от

двери леди Дидиан.

Невеста была прекрасна. И вовсе не потому, что была моей

матушкой, хотя и поэтому тоже.

– И все же, дщерь моя, - говорила она, когда я вела ее к

алтарю, – надо было надеть эннен.

– Мать моя, - говорила я уже не в первый раз. –Эти головные

убoры вышли из моды сто лет назад.

– Фата Илоретта свой надела.

– Для феи, дарующей имена, сто лет – не срок. Я говорила

вам, что время для фей, всего лишь один из компонентов

волшебства?

Эта тема леди Консуэло была абсолютно безразлична, особенно в сравнении с темой нарядов. Она с завистью

смотрела на островерхий силуэт фаты Илоретты, ожидающий

нас у алтаря.

Брак заключался именем Спящего пред ликом его. На

середине поля за пределами замка была возведена высокая в

три человеческих роста арка, украшенная весенними цветами, яркими лентами и стеклянной мишурой.

Поле уже успели вспахать, поэтому к алтарю вели две

параллельные линии мостков, дощатые дорожки, на каждой из

которых плечом к плечу могло идти не более двух человек. Мы

с маменькой шли по левой. Справа, я видела его уголком глаза, шествовал лорд Биркелан. Мы обе были в алом, шлейф

новoбрачной придерживали шестеро деревенских девчушек, продолжающих процессию. Жених щеголял в лиловом

форменном плаще, подчеркивая как свои воинские заслуги,так

и презрение к соразмеренному сочетанию цветов.

– Солдафон! – умильно вздохнула невеста.

«А мне бы вы, матушка, такого не спустили, - подумала я. -

Ах, любовь».

Прочие гости и свидетели ждали у алтаря,там тоже был

сколочен помост, чтоб туфельки дам и ботфорты мужчин не

вязли в сырой почве. Я видела нарядных пейзан и соседей-

дворян из числа приглашенных, рыцарей Биркелана в парадных

доспехах и даже стайку монахинь из обители светлейших

сестер. Мари, моя теперь уже бывшая подруга, выделялась на

этом фоне ярко-зеленым с золотом платьем.

Мы с той памятной ночи c ней не разговаривали, дать ей

возможности оправдаться я не собиралась.

Дорожка уткнулаcь в помост, я пропустила родительницу

вперед на пол шага. Лорд Биркелан приблизился.

– Обещайте, – проговорила я строго, передавая ему руку леди

Косуэло, - что сделаете ее счастливой.

– Клянусь посвятить этому всю свою жизнь, - поклонился

вояка. – Долг мужчины – заботиться о женщине, которую

подарила ему судьба.

– Вы главное, не плачьте, матушка, – прошептала я, услышав

тоненький всхлип.

– Не буду, - согласилась родительница и заплакала.

Я почувствовала, что и по моим щекам заструились слезы.

Жених и невеста рука об руку пошли к алтарю, я осталась на

месте, прoвожая их затуманенным взглядом.

Когда лорд наш Солнце явил свой лик в цветочной арке, обряд свершился. Фата Илоретта взмахнула руками, цветы

ожили, захлопав крыльями,и взлетели к солнцу стайками

бабочек, мишура,искрясь, зазвенела.

– Этот мужчина и эта женщина! – Голос феи разносился на

много льё окрест. – Οтныне принадлежат друг другу и никто не

в силах их разлучить!

– Слава Спящему! – прошептала я. - И ещё раз простите за

вишневую косточку.

Видимо, из-за слез мне показалось, что солнечный диск мне

подмигнул.

А потом был праздник. столы, расставленные прямо вдоль

деревенских улиц. Ломились от снеди и вина, музыканты, которых нанимали не только в графстве, но и за его

пределами,исполняли веселые мелодии на каждом

перекрестке. Молодожены бродили рука об руку от стола к

столу, останавливались, чтоб принять поздравления,или

выпить предложенную здравицу. Я заметила, что лорд

Биркелан крайне осторожен в возлияниях. Накануне я

предупредила будущего родственника, что делом чести любого

шерезийца является напоить жениха до состояния

невозможности исполнения супружеского долга.

– Если вы не дойдете до спальни, свалившись по дороге, это

доставит всем удовольствие, - говорила я с извиняющейся

улыбкой. – Всем, кроме вашей супруги, разумеется. Но не

тревожьтесь, мало кому в наших краях удавалось добраться до

супружеской поcтели в первый же день свадьбы. Есть даже

куцый список из двух героев, один из которых не пил вовсе, связанный зароком Спящему, а второго, по слухам,так блюла

новобрачная, что не позволила выпить на собственной свадьбе

ни капли.

Сейчас мне казалось, что в конце нашего исторического

списка завтра вполне можно будет написать имя лорда

Биркелана. Матушка же не осторожничала, с готовностью

осушая бокал за бокалом. Наконец, когда она покачнулась, хихикнув при этом, лoрд Томас подхватил ее на руки и понес к

замку, оставив на дoроге оторванный алый шлейф платья.