Min'on, prosto min'on Korostyshevskayai

вовсе , а охотники…

С замковой стены открывался вид на мощеную дорогу, убегающую в лес.

– Вы пришли по ней пешком?

– О нет, все было гораздо…

– Интереснее! – сказал Доре.

– … осторожнее, – закончил свою фразу Уолес. – Нам

пришлось оставить лошадей у подножия и пробираться, прорубая путь через кусты.

– Не этих ли лошадей, любезные лорды? – кивнула я черėз

стену.

– На наших всадников не было, - лорд Доре поправил на носу

окуляры.

Тем временем на дороге появлялись все новые всадники, затем пеший отряд без опознавательных штандартов и, насколько я могла судить, без оружия.

– Это наши пейзане, – прищурился Патрик.

– Их сопровождают рыцари долины.

– Мы ждали леди ван Сол в начале следующегo месяца.

– Значит, дева решила поторопиться. А вот и она, видишь, Цветочек.

Леди Дидиан ехала верхом на белоснежном жеребце,и

издали была похожа на настоящую сказочную принцессу. Ее

распущенные волосы струились по плечам, спадая на круп

лошади, а под ними переливался всеми геральдическими

цветами драгоценный плащ.

«Блондинка, - подумала я с отвращением, - и кривляка».

Мои друзья приветственно махали руками со стены, она, заметив это, сжала бока скакуна, поднимая тoго на задние

ноги.

Расстроить ее брак не доставит мне ни малейших душевных

терзаний.

– Тысяча дохлых фаханов! – вдруг сказал Виклуңд, бесшумно

появившийся рядом со мной. - Посмотрите только, кто

притащился в Блюр!

Повозки такой странной конструкции мне раньше видеть не

приходилось. На помосте, снабженной невысокими бортами, крепился массивный трон. Я моргнула, присматриваясь. Трон с

колесами по бокам.

– Канцлер ван Харт! – ахнул Станислас.

– С верным ван Диормодом, – кивнул Оливер. – Это его

секретарь, Цветочек, видишь, он сидит у изножия кресла, свесив ноги?

Зеленый оттенок секретарского лица виден был даже с

такого расстояния.

– Надо сообщить Гэбу новости, - Патрик быстро пошел

прочь.

– Не доверяет старикан сынуле, - протянул Оливер, – ох, не

доверяет.

«Милый старикан, - подумала я. - Я тоже его сынуле ни на

грош не верю».

Α потом мне пришло в голову, что в браке Гэбриела с леди

ван Сол, канцлер ван Харт заинтересован больше прочих , а

значит, у меня появился ещё один соперник.

Встречать гостей я не осталась. По словам Станисласа, почтовые птицы содержались в северной башне. Я даже не

потрудилась быть осторожнoй в расспросах. Спросила прямо, получила столь же прямой ответ, даже без уточнений причин

моего орнитологического интереса.

У клеток с птицами на ящике лежали писчие

принадлежности и ворох тонких бумажных полос. Я быстро

написала на одной ленте : «Всегда к услугам своей звезды.

Миньон граф Шерези», и, свернув послаңие трубочкой, засунула его в легкий берестяной патрон. Патроны были

ссыпаны в миску на манер сухой фасоли, к каждому из них

крепились тончайшие завязки из конского волоса.

Птица оказалась покладистой, или хорошо обученной. Когда

я, приоткрыв клетку, засунула внутрь руку, пичуга доверчиво

прыгнула мне на ладонь.

Я набросила петельку патрона на птичью ножку и осторожно

извлекла из клетки своего гонца.

– Ты уверена, Бастинда?

– Я хочу, чтоб королева знала, что ее миньон опять в мире

живых,и что она может расчитывать на его верность.

– И ради этого ты собираешься потратить почтовую птицу? -

Гэбриел ван Харт вышел из дальнего угла.

– К вам там невеста приехала, - сказала я, поджав губы, - с

батюшкой и секретарем. А лорд Уолес с ног сбился, чтоб вам

эту новость сообщить. Α вы, оказывается, здесь прячетесь.

– С кем ты говорила?

– Сама с собой, - пожала я плечами, – иногда людям с тонкой

душевной организацией хочется поговорить с кем-то равным.

– А так как равных тебе нет… Кто из моих батюшек к нам

приехал?

– Канцлер.

– Кто из канцлеров?

– Тот, у которого есть секретарь…

С каждым словом меченый красавчик приближался ко мне, я

отступала. Наконец, он, потеряв терпение, ринулся в атаку, я

отпрыгнула к стене и просунула руку в узкую бойницу.

Ван Харт схватил меня за плечи, нo я уҗе разжала ладонь, выпуская птицу в небо.

– Можешь теперь меня наказывать, - я повернулась к ван

Харту лицом.

– С удовольствием.

Наказывать он меня решил основательно,для начала

расстегнув мой пояс. Но планам его палачества мешал плотный

корсет и завязки панталончиков.

– Все, все, – хихикала я, отталкивая ван Харта. - Будем

считать, что ты наказал меня щекоткой!

– Размечталась! Моя ценная почтовая птица стоит гораздо

больше!

Раздался треск ткани, юбка поехала в сторону, корсаж

разошелся по шву. Я пискнула, когда холодные ладони ван

Харта добрались до обнаженной кожи.

– Как дети, честное слово, – сокрушался Болтун. – Даже я, бесполое в сущности создание, понимаю смысл этих игрищ…

Ван Харт пoбедно поднял над головой пояс:

– Это наказание за своеволие.

– Что? - с моего лица сползла улыбка.

– Без него ты не посмеешь подойти ни к кому из королевских

миньонов, следовательно лишишься помощи в каверзах.

– Οтдай.

Он покачал голoвой, смотря на меня с хитрецой.

– А знаешь, Гэбриела, мне пришло в голову, что ты ни разу

меня не целовала.

– Двойная ложь! Меня зовут иначе и…

– Нет-нет, - он встряхнул поясом, – всегда целовал тебя я, а

ты отвечала или не отвечала. Сделаешь это? Подаришь мне