Мимикрия

– Тебе помочь? – все тем же сладким голоском спрашивает она, и я чувствую ее дыхание на своей шее.

– Если только ты хочешь разделить со мной это? – отвечаю я, поворачиваясь к ней.

Она делает шаг назад. Ее взгляд мечется между моим лицом и протянутой рукой с пилюлями.

– Может быть, ты тоже решила родить ребенка, тогда это должно помочь!

Ее глаза округляются. Сложно сказать, что за этим стоит: нелепость предложения или все-таки страх того, что я умею читать мысли. А умею ли я? Может быть, это снова только игра моего воображения? Не знаю, но мне кажется, она хочет родить. Она жаждет носить под сердцем ребенка Герра.

– В твоих подачках не нуждаюсь, – запоздало щетинится Саманта.

После чего берет бутылку с водой и выходит из кухни. Я провожаю ее взглядом, бросая таблетки в раковину. Делаю жадный глоток воды, запрокидываю голову, имитируя прием лекарств. Она не оборачивается, поэтому эту сцену я проигрываю скорее для себя. Для того, чтобы не сбиться с выбранного курса. Включаю воду, чтобы промыть стакан, а заодно и смыть пилюли.

Дело сделано. Еще один день позади.

***

Несмотря на то, что мы уже больше месяца вынужденно живем с Самантой под одной крышей, нам редко выдается сидеть за одним столом. У нас с ней разные биоритмы. Она встает к обеду, а я просыпаюсь, когда за окном еще темно. Мне не спится. Особенно теперь, когда я изо дня в день прокручиваю в голове сложившуюся ситуацию.

Иногда мне кажется, что быть на вторых ролях – это мое жизненное кредо. Все началось еще в детстве. Я росла в тени яркой и смелой Саманты. Не было мне места ни в жизни Рона, ни Джима. Даже для Шона я оказалась промежуточной, и только Дэвид сделал меня первой. Он поставил меня на пьедестал. Он помог поверить в себя. А теперь я снова вторая. Но я так больше не хочу. Здесь есть о чем подумать. И я без устали прокручиваю в голове все мыслимые и немыслимые варианты.

Саманта лежит в луже собственной крови. Кухонный нож торчит из ее живота. Она испуганно смотрит на меня. Она не понимает, как это случилось. Я вижу панику и страх. Она пытается со мной заговорить, но не может. У нее нет сил. Жизнь медленно вытекает из нее, а я просто стою и наблюдаю. Да, у меня богатое воображение, и я стараюсь не давать ему волю. Все, что хорошо будет смотреться на бумаге или экране телевизора, едва ли пригодно для жизни. Я так не смогу. Я боюсь крови.

Сразу после завтрака я выхожу на улицу. Сегодня выдался по-настоящему теплый день. Первый за последнее время и, скорее всего, последний на долгие серые дни вперед. Элайза говорит, что зима здесь ранняя и снежная. Снега я не боюсь. Но пасмурные дни осени навевают на меня тоску. Кутаюсь в куртку и неспешным шагом иду к озеру. В карманах у меня орешки на случай, если я увижу Билли, а еще шоколадные конфеты – гостинец для Элайзы.

Первым я замечаю Билли и еще одного серого бельчонка. Мне кажется, что это самка, и я ее зову Лили. Она тоже героиня моей сказки. Она возлюбленная Билли, а позже, наверное, через несколько глав, я даже их поженю. Почему бы и нет? Уверена, что и лесные звери знают, что такое любовь, что такое семья. Интересно, а белки умеют хранить верность или в этом они похожи на людей? Снова думаю об измене мужа. Но сейчас не самое подходящее время. Мне нельзя раскисать. Не теперь, когда у меня наконец появился план.

Я подхожу к пушистым зверькам и высыпаю перед ними пригоршню орехов. Билли подбегает первым. Он меня лучше знает. Лили сомневается, но голод подсказывает ей верное решение. Они трещат скорлупками и аппетитно причмокивают, поглощая сочные ядра. Я отхожу в сторону. Не хочу им мешать. Я вижу приближающийся силуэт Элайзы и чувствую приятное тепло внутри. Никогда бы не подумала, что буду ждать с ней встречи, что она будет единственным человеком, с кем мне будет приятно поговорить. С мужем мы почти не говорим. Я звоню ему каждый день, и он заботливо интересуется моим самочувствием. Он поддерживает меня и вселяет надежду. При этом я чувствую, как мы отдаляемся. Между нами остался только секс, лишенный чувств и страсти. Ничего не значащее выполнение супружеского долга. Мы оба понимаем, что наш брак спасет только ребенок. Но его нет и, вероятно, уже не будет. Я не хочу снова пить эти таблетки. Особенно теперь, когда в тело возвращается былая сила и легкость. В доме нет весов, но я сбросила уже немало. Я снова могу носить старые джинсы и приталенные платья. Но я этого не делаю. У каждого в нашей маленькой семье есть секреты. У меня их тоже немало.

Смотрю на озеро. Его зеркальная поверхность дрожит от легкого ветерка. Слышу шаги за спиной. Я оборачиваюсь, приветствуя Элайзу. Помогаю разложить ее складной стул и только после этого сажусь рядом с ней на влажную и промозглую землю. Она ругается на меня за это. Считает, что я простужусь и не смогу родить ребенка. Если бы все было так просто. Я натянуто улыбаюсь и подминаю куртку так, чтобы можно было сидеть на ней.

Элайза все еще ворчит, когда я протягиваю ей конфеты. Я знаю, она любит шоколад.