Мимикрия

Оказывается, я проголодалась.

Когда Дэвид говорил о своем доме в Акроне, мне представлялся маленький домик, стоящий вровень с такими же близнецами. Аккуратный газон и маленький клочок земли позади – внутренний дворик для барбекю и посиделок с друзьями. Но мои ожидания не имеют ничего общего с реальностью. Мы сворачиваем с главной улицы и подъезжаем к шикарному дому. Ветровые окна, белоснежные колонны с лепниной, каменная кладка. Нет, это не просто дом, это настоящее родовое поместье. Черт возьми, похоже, Дэвид Герра не просто красавец и отличный любовник, но и богач. У него вообще есть недостатки?

Пока я восторгаюсь домом, Дэвид выходит из машины и достает какие-то пакеты из багажника. Выхожу из машины и предлагаю свою помощь. Он отказывается. Я стараюсь от него не отставать. Чувствую, как внутри нарастает волнение. Ну вот и все. Час пробил.

Иду впереди, поэтому, когда дверь дома неожиданно распахивается, она видит меня. А я ее. Она изменилась. Подурнела. Так даже лучше.

– Привет, сестренка, не ждала? – говорю я, чтобы как-то оживить эту странную сцену.

Она смотрит на меня во все глаза. Я вижу, как она бледнеет. А потом я замечаю кровь на ее руках, и она падает в дверях.

Глава 5

Сарра

Когда я открываю глаза, Дэвид стоит надо мной с каким-то пузырьком вонючей смеси. Ее едкий аромат стучит у меня в голове. Хочется вырвать. Но я пытаюсь улыбнуться. Я рада его видеть. Я лежу на диване в гостиной. Выглядит он испуганным и немного виноватым. Но его вины в моем падении нет. Это все игры моего воображения. Нельзя было так много думать об этой суке. От одной только мысль о Саманте меня бросает в холод. Она последний человек на земле, которого я бы хотела видеть. И я рада, что ей до меня никогда не добраться.

– Думаю, у нее просто упало давление, – слышу я женский голос.

Он мне кажется знакомым. Даже родным. Нет, этого не может быть. Закрываю глаза. Стоп! Хватит! Ее здесь нет и никогда не было!

– Выпей сладкий чай, должно помочь.

Я открываю глаза и снова вижу ее. Это не галлюцинации. Она здесь. Она меня нашла. Смотрю на Дэвида, потом снова на нее. Я точно знаю, они приехали вместе. Как знаю и то, что этот ад я сотворила сама. Собственной рукой несколько месяцев назад я написала письмо своей матери. Мне хотелось высказаться, хотелось разделить с кем-то свою боль. Я не собиралась отправлять это письмо, хотя и опустила его в конверт и даже написала адрес получателя. Это был не первый случай, когда я пыталась нарушить тишину в нашем общении. Но первый, когда мой минутный порыв слабости прошел полный цикл реализации. Уверена, письмо отправил Дэвид. Нет, он сделал это без злого умысла, скорее всего, он даже не заметил его среди остальной корреспонденции. И теперь она здесь.

Я точно знаю, что мама и под дулом пистолета не дала бы ей мой адрес. А значит, мое письмо так и не достигло адресата. Но это не мешает мне пощекотать ей нервы. Саманта привыкла все и всех контролировать, а как ей понравится такой ход,

– Я не знала, что ты решила меня навестить, – говорю я, еле ворочая языком. – Мама мне ничего не говорила.

Смотрю на нее в упор. К такому ответу она не готова. Не знаю, верит она мне или нет, но она в замешательстве. Уже неплохо. Но вместе с ней испытывает не дюжий интерес к этой теме и Дэвид.

– Ты никогда не рассказывала мне ни про сестру, ни про родителей. Я ведь был уверен, что ты сирота. Кстати, ты знала, что твой отец умер в прошлом году? – спрашивает меня он.

Знала ли я? Нет. Но меня эта новость не удивляет. Я догадывалась об этом. Я даже видела это во сне. И то был самый приятный сон, который мне когда-либо доводилось видеть. Я рада, что это случилось, и мне его не жаль. Такие, как он, не умирают, а подыхают, как собаки. Но я читаю на лице Дэвида скорбь и сожаление, с признанием я опоздала. Эта мразь уже успела рассказать ему о доблестном родителе. Хорошо. Вызов принят.

– Да, мама говорила мне. Жаль, конечно, но меня это не трогает, – я пытаюсь сесть. Лежа перед ней на лопатках, я чувствую себя уязвимой. – У меня с ним были натянутые отношения. Его любимицей всегда была одна только…

Я вовремя останавливаюсь. Смотрю на Сэм и не знаю, что сказать. До меня только сейчас доходит, что Дэвид не знает моего настоящего имени. Или все-таки знает?

***

Не знаю почему, но Саманта не выдает моего секрета. Она принимает условия игры и теперь гордо носит мое имя. В ее благородство я не верю. Но выхода у меня нет. Стараюсь держать ее в поле зрения, но у меня не так много сил и энергии, чтобы поспеть за ней. Только ночью мне удается наконец побыть с Дэвидом наедине. Я пытаюсь с ним поговорить, но он приезжает сюда не за разговорами. Мы занимаемся любовью. Все вроде как прежде, но чуточку по-другому. Он больше не пытается выместить на мне свою боль и отчаяние. Его движения мягче и достичь удовольствия получается не сразу. Что-то не так, я это чувствую, но виду стараюсь не подавать. Он засыпает, отворачиваясь к стенке. А я лежу, прикрывшись простыней, и смотрю в окно.