Милицейские были

— Сидя в тюрьме, Мурлыкин читал статьи в журналах, завязывал переписку с авторами, оспаривал отдельные положения, вносил свои предложения. Брал мысли одного автора, посылал другому, выдавая их за свои. Ученые видели в этих письмах знание вопроса и отвечали. Некоторые даже писали, что его соображения заслуживают внимания, просили прислать свои работы. Под такими ответами были подписи: «профессор», «доктор наук». Вот он и воспользовался ими, чтобы убедить Карпухину в том, что он доктор наук, ученый.

— Разыграл он с ней комедию…

— До приглашения в ресторан он прошелся по городу, увидел вывеску материально-технического управления. Зашел туда, осмотрел коридоры, заглянул в кабинеты и решил, что именно здесь Карпухина должна распределять автомашины. Так сказать, свой замысел обмануть людей привязал к конкретному месту. А дальше уже сработала хитрость и умение играть роль.

— Допрашивали Мурлыкина, как же он сумел взять деньги у этих двоих в здании управления технического снабжения?

— Выводили его на место. Все показал и рассказал. Действовал он, скажу, хитро, смело, а вернее, нахально. Пришли они втроем в здание: он и два покупателя машины. В коридоре стояли какие-то люди, разговаривали. Мурлыкин подошел к ним, поздоровался со всеми за руку. Те, приезжие люди, думали, что он какой-то сотрудник управления, с улыбками пожимали ему руку. Так Мурлыкин показал своим «клиентам», что он здесь свой человек и всех знает. Затем оставил их в коридоре, сам открыл первую попавшуюся дверь и скрылся за ней. Оказалось, что эта дверь в приемную заместителя начальника управления. Там сидела девушка, печатала на машинке. Он кивнул в сторону двери кабинета, спросил: «Как там?» — «Зиновий Захарович занят», — сказала машинистка, продолжая стучать на машинке. Мурлыкин остановился у окна, обдумывая дальнейшее решение. Можно было возвратиться к тем двоим и сказать: «Давайте деньги для оплаты автомашины». Они, конечно, деньги отдали бы. Но надо было возвращаться в этот же кабинет, чтобы не вызвать подозрения. А из приемной не было другого выхода, чтобы ускользнуть с деньгами. Затруднение это помогла решить сама секретарша приемной. Раздался звонок, и она ушла в кабинет начальника, оставив на столе все бумаги. Мурлыкин взял на столе у нее чистый бланк материально-технического управления и вышел к своим друзьям. Улыбнулся, подмигнул, показал чистый бланк, мол, все в порядке и открыл другую дверь. Это оказалось машинное бюро. Две машинистки работали. Третья машинка стояла в рабочем состоянии. «Можно отпечатать, девушки, заявленьице?» — спросил он. «Если умеете, печатайте», — последовал ответ. А Мурлыкин умел печатать. Он сел за машинку и сочинил «наряд» на получение машины. Свою фантазию он переложил на бланк материально-технического управления. Бланк этот и придал фантазии убедительность и достоверность. Теперь уже ему не нужно было сразу скрываться после получения денег. Он вышел, взял у них деньги, снова зашел в машинное бюро, перед машинистками сделал вид, что вроде бы появилась необходимость внести поправку в напечатанное. Он посидел за машинкой и вышел к своим знакомым, вручил им официальную бумагу. «Все оплачено, езжайте скорей за получением машины», — сказал им. Те пошли по вымышленному адресу, а Мурлыкин с деньгами в кармане на такси выехал в аэропорт и улетел из города…

Горбунов перелистывал блокнот.

— Ротозеи помогли Мурлыкину совершить преступление, а по уголовному делу они не проходят, жаль. Их тоже надо бы судить…

— Давай их передадим на суд общественности. В газету написать обо всем этом, пусть все знают, что и ротозеям нет оправдания.

— А чего же, напиши и озаглавь фельетон: «Как Ася мужа себе выбирала», поучительно будет для некоторых девиц.

— Было бы поучительно, но просьба к нам от Аси поступила.

— Какая еще просьба?

— Не хочет она огласки. Просит, чтобы ее знакомый, Сергей, об этом не узнал…

— Ишь ты, какая хитрая. Рабочего парня, Сергея, хочет вокруг пальца обвести! Нет, пиши фельетон, обязательно пиши…

Ефрем Цибуля

Начальник уголовного розыска Ефрем Цибуля после допроса задержанного преступника в райотделе милиции только во второй половине дня появился в своем кабинете. Еще не успел осмыслить полученные показания, как к нему начали сходиться сотрудники с поздравлениями. В этот день полковник Цибуля отмечал сразу два юбилея: пятидесятилетие со дня рождения и двадцатипятилетнюю годовщину работы в уголовном розыске. Не только розыскники, но и сотрудники других подразделений, отдавая дань уважения, крепко пожимали ему руку, желали здоровья и успехов в работе. Добрые слова поздравлений поднимали настроение. На лице заиграл румянец, на губах появилась улыбка.

…Дома Цибулю ожидала приятная неожиданность: из далекого села приехала мать. Худенькая, морщинистая, она сидела в кресле, на руках держала правнучку.

Раздевшись, Цибуля поцеловал мать, сказал:

— Задержали друзья по работе, как-никак пятьдесят стукнуло.

— И я поздравляю тебя, дедушка! — повисла на шее у Цибули внучка. — А ты уже знаешь, кто обидел девочку?

— Нет, не знаю, Наташа…