Михаил II

Базар прекратился, и началось серьезное обсуждение подготовки подразделений дивизии к предстоящим боям. И теперь основную скрипку играли не говоруны, прославляющие геройства великого князя, а те офицеры, которые раньше молчали и не пытались выглядеть красиво перед Михаилом. А я с интересом слушал, чем дышит армия осенью 1916 года – какие трудности испытывают командиры полков и как собираются их преодолевать. После высказываний офицеров вниманием присутствующих опять завладел я, начав рассказывать о плане противоборства неизбежным ударам противника по позициям наших частей. И сославшись на указания командующего фронтом, поставил перед командирами задачу подготовки их подразделений к рейдовым действиям в тылу у противника. Затем, наверное, в течение получаса отвечал на вопросы о том, каким образом эти подразделения окажутся в тылу у неприятеля. Вопросов, как действовать в австрийском тылу, ни у кого не возникло. Ясно было, что джигиты будут воевать, как обычно – быстрые перемещения с вырезанием попавшихся на глаза гуяров. Мои слова, что во время рейда пленных не брать, чтобы не копить балласта, были встречены с большим воодушевлением. Одним словом, дивизия была готова ринуться в задуманную мной рискованную авантюру. В отличие от многих частей Русской армии, солдаты которой устали от войны и даже под страхом расстрела не пошли бы в атаку. А джигиты готовы были рисковать своими жизнями.

Глава 12

После знаменательного совещания в Туземной дивизии у меня как будто выросли крылья. Страх, что меня не воспримут истинным Михаилом Александровичем, ушел, и я уже смог погрузиться в дела, не стараясь выглядеть истинным аристократом и великим князем. Ввел в оборот привычные для XXI века выражения, в основном, конечно, ругательные и матерные. А как тут не ввести, когда постоянно приходилось ругаться. Все делалось через пень-колоду и настолько неуверенно и медленно, что нервы не выдерживали, и я срывался. В любой момент австро-германцы могли ударить, а у нас еще даже тревожные группы не были нормально подготовлены. Тревожными группами начали с подачи Хватова называть кавалерийские полусотни с приданной радиостанцией, которые должны были предупреждать штаб корпуса о начале наступления противника. И только после их сигнала начинался план «Троянский конь».

Это, конечно, с моей точки зрения тревожные группы были недостаточно подготовлены, а по мнению офицеров из штаба корпуса – все было отлично. Нижние чины опытные ветераны и хорошие кавалеристы, офицеры не раз участвовали в стычках с австрийцами и не растеряются, если противник начнет наступление, радиостанции работали и в штабе корпуса, аппаратами Морзе принимались их тестовые сообщения, посланные с расстояния ста верст. Вот этот этап подготовки рейдовых групп я хорошо знал, так как сам контролировал обучение прибывших телеграфистов работе на радиостанциях. А грузовики, на которых связисты должны были передвигаться, можно сказать, готовил сам. А что делать? Во всей фронтовой школе, готовившей водителей, не оказалось грамотных механиков, разбирающихся в трофейных немецких автомобилях. В грузовиках, которые поставляли союзники, кое-как могли, а в трофейных нет. Хотя, на мой взгляд, в этой допотопной технике не было ничего сложного. Так как я считал вопрос связи и мобильности главным в успехе предстоящей операции, то пришлось генерал-лейтенанту и великому князю стать главным механиком. Кстати, это не вызвало особого удивления – уже и до Житомира дошли слухи о великом князе, как о явлении перевоплощенного Петра I. А мое копание с автомобилями, замасленная спецовка и грязные руки только укрепляли эти слухи.

Имеющиеся трофейные автомобили я отладил, но вот подготовку личного состава тревожных групп упустил. Доверился Марату, который занимался их формированием. Даже похвалил его, когда через три дня после получения распоряжения он доложил мне, что тревожные группы готовы и можно выдвигать их в полосы армий. Про себя я, конечно, удивился такой оперативности, поэтому и решил проверить, что за чудо-отряды сформировал мой бывший ординарец. Проверил и ужаснулся – как летучие отряды для мелких укусов неприятеля они, может быть, и годились, но для отслеживания действий неприятеля не годились. Даже толком ползать по-пластунски не умели. Джигитов, конечно, Марат подобрал отважных и ловких, но выдержка отсутствовала даже у офицеров. Проверив подготовку тревожных групп, я понял, что джигитов на это дело ставить не нужно – их дело нападать и прорываться во вражеский тыл, а отслеживать намерения неприятеля горцы не годятся. Весь вечер думал, где же найти опытных и выдержанных бойцов, которые при этом могли бы быстро доставить информацию до радиостанции (на лошади, конечно).