Михаил Федорович

О своих правах после Смоленской войны снова заявили гости и торговые люди гостиной сотни. В 1635, 1637 и 1639 годах они последовательно пытались устранить иностранных конкурентов с русских рынков. За основу была взята уже известная нам челобитная 1627 года. Однако результат оказался прежним: выданные ранее льготы иностранным купцам оставались незыблемыми[393]. Более того, рухнула тщательно оберегавшаяся при патриархе Филарете монополия на торговлю с Персией одним из основных экспортных товаров Московского государства — шелком-сырцом. Счастливчиками оказались не десятилетиями добивавшиеся этого англичане или голландцы с датчанами, а голштинские купцы. В результате за уплату ежегодно в казну 600 тысяч ефимков они получили право свободного и беспошлинного проезда в Персию для торговли шелком-сырцом. Кстати, секретарем того голштинского посольства был Адам Олеарий, автор одного из лучших описаний Московского государства в царствование Михаила Федоровича[394].

Гораздо дальше продвинулись в удовлетворении своих требований об устранении конкуренции с беломестцами тяглые люди посадов Московского государства. Они возобновили свою борьбу, так же как и служилые люди, сразу же после окончания Смоленской войны. Успеху их борьбы способствовала связь нового посадского «строенья» с нуждами обороны страны. В условиях продолжавшегося строительства и обновления городовых укреплений, в создании которых участвовали посадские люди, московское правительство не могло допустить «избывания» оборонных повинностей. Поэтому едва ли не первые сыщики для возвращения людей в посадское тягло были посланы по челобитной жителей Ростова 1635 года, конфликтовавших с крестьянами ростовского и ярославского митрополита Варлаама, а также с жившими на посаде закладчиками за ростовскими монастырями. В 1624 году ярославский посад уже добивался рассмотрения их дела с гостями Никитниковыми, Гурьевыми и Светешниковыми и закладчиками, избывавшими от посадского тягла, лично царем Михаилом Федоровичем и патриархом Филаретом Никитичем. И ноября 1636 года из Разрядного приказа в Ростов и Ярославль был направлен специальный сыщик Иван Кузьмич Совин с наказом сыскивать тяглых людей. О намерении правительства свидетельствует и указ Земскому приказу, выданный не позднее 10 апреля 1636 года. Согласно этому указу, царь Михаил Федорович, ссылаясь на поступавшие челобитные, распорядился перевести всех оброчных людей, живших в Кремле и Китай-городе на подворьях митрополитов, архиепископов и епископов, монастырей и на другой церковной земле, в тяглые слободы.

9 мая 1637 года в ответ на челобитную посадских людей состоялся указ об общем сыске закладчиков в Москве. Дело было поручено Владимирскому судному приказу во главе с боярином князем Иваном Андреевичем Голицыным и дьяком Тимофеем Агеевым. Особенность этого распоряжения состояла в том, что в нем впервые был сформулирован общий принцип сыска, начиная с момента воцарения Михаила Федоровича в 1613 году. Еще в законодательстве 1620-х годов, когда пытались установить десятилетний срок сыска посадских людей, речь шла о времени с 1608/09 по 1619 год. Это время, видимо, рассматривалось как определенный завершенный период (15-летний срок сыска дворцовых и черносошных крестьян тоже считался от 117 (1608/09) года и «московского разоренья» 119 (1610/11) года)[395]. Тем интереснее формулировка наказа, выданного для сыска беглых посадских людей боярину князю Ивану Андреевичу Голицыну, где устанавливалась новая веха: «Как он государь царь и великий князь Михайло Федорович воцарился, которые тяглые люди при нем государе в тягле были, или у тяглых людей сиделцы или наймиты, а сидели в лавках и торговали от них, а объявятца на них какие крепости со 121-го году и посямест, или у ково во крестьянстве и в писцовых книгах те тяглые люди написаны, и те люди по тем крепостям тем людям не крепки; имать их указал государь за себя государя, на их тяглые дворы, где хто живал, по-старому»[396]. Попутно в этом наказе сформулирована еще одна важная для сыска закладчиков мысль. Все посадские люди считались жившими «за государем», поэтому конфликт посадских общин с патриаршими, архиерейскими и монастырскими властями и «сильными людьми» приобретал дополнительный оттенок нанесения ущерба интересам государя, а не одних тяглых людей.

По сохранившимся материалам сыска князя Ивана Андреевича Голицына в Москве, в качестве истцов по делам о сыске закладчиков выступали сотские и старосты, предоставлявшие в приказ росписи бывших тяглецов. По этим спискам боярин князь Иван Андреевич Голицын рассматривал и решал дело в присутствии закладчиков, старост и управляющих церковных и светских вотчин. Боярский суд был выше разнообразных документов и записей в писцовых книгах, поскольку речь шла уже только о делах царствования Михаила Федоровича. Так, в Москве насчитывалось 448 закладчиков, кроме 1221 тяглого двора. Следовательно, решение вопроса в пользу московского посада обещало более чем на треть увеличить число черных дворов в Москве.