Далее в челобитной содержится просьба о досрочном отпуске со службы, так как уже начала действовать новая система обороны по засечной черте: «А милостью, государь, Божьею и твоим государевым повеленьем от тех крымских и нагайских воинских людей по сокмам и по перелазам по границам городы и остроги поставлены и крепости деревеные и земленые многие учинены и люди в тех городех и острогех многие построены и теми, государь, татарскими сокмами и немалыми людьми проходу в твою государеву вотчину в украинные городы не бывает, а нас, государь, холопей твоих бедных и безмочных, высылают на твою государеву береговую службу по весне рана да конских кормов, а отпуски, государь, нам, бедным холопем твоим, с твоей государевой береговые службы бывают позно и от той, государь, вешные высылки и познова отпуску службы нас, бедных безмочных, служилые клячи на дороге весною без скормля, а в осень от груды помирают на дороге».
Большой интерес представляет также просьба о денежном жалованье, являющаяся новым мотивом таких челобитных. Тем более что в ней раскрываются существовавшие на рубеже XVI–XVII веков особенности раздачи денег из четвертей и «с городом». «А денежнова, государь, жалованья, — писали челобитчики, — нам, холопем твоим бедным безмочным, после смоленские службы не бывала, а при прежных государех, которая наша братья дослужились службою свою и кровью имались твое государево денежное жалованье из четверти и тем, государь, нашей братьи довали еже год, а городовым в третей год, а ныне, государь, нам, холопем твоим бедным и безмочным, твоево государева денежнова жалованья не бывает, а твои государевы службы ежегодные».
В челобитной служилых людей крапивенского полка подробно раскрываются трудности, с которыми столкнулись землевладельцы: в 1642/43 году скотина «у многих пала без астатку», «и мы, государь, холопы твои, у ко(то)рых было платишка свое и женишок испродав кляченка и скотинишка для заводу прикупили и нынеча, государь, к нам, холопем твоим, из розных городов из наших деревнишак пишут, что волею Божию и грех ради наших те клячонка и всякая скотинишка выпала без астатку ж и у тех, у которых в прошлом году Бог помиловал, да у нас же, государь, холопей твоих, со 148 (1639/40) году хлебной недород и во многих городех морозом хлеб била»; и в 152 (1643/44) году снова «рожь не родилась, а еровой хлеб всякой морозом побила во многих местех без астатку», в результате чего «побрели розна» и те крестьяне, которые еще оставались в поместьях. «А нам поить и кормить людишак своих нечем и крестьянишак подмогать нечем, — жаловались дворяне и дети боярские, — потому у нас наши поместьишка и водчинишка стовятца пусты, а к тому жа, государь, нам, бедным безмочным, твои государевы службы частые, а денежнова, государь, жалованья нам, холопем твоим, после смоленские службы не бывала»[390].
Даже с учетом этикетной формы многих жалоб просьба о пожаловании «для наших кровоточных, сердешных слез» не могла не тронуть царского сердца. По записи на приведенных челобитных «государь приказал выписать в котором числе приехали» и 24 августа 1644 года «учинить по помете»[391]. Вообще по многим челобитным, обращенным к царю Михаилу Федоровичу, заметно, что почти все они, если доходили до царского рассмотрения, в той или иной степени удовлетворялись.
Уездное дворянство пыталось бороться с нестроениями, накапливавшимися в русском обществе со времен Смоленской войны. Но не случайно на земском соборе 1634 года вспоминали «тишину» и «покой» прежних лет, когда «во всех своих животах люди пополнилися гораздо»[392]. Больше «благословенных» 1620-х годов, во всяком случае для дворян и детей боярских, не повторилось. Как показывают коллективные дворянские челобитные 1637 и 1641 годов, а также другие известные источники того же типа 1645 и 1648 годов, повседневным уделом большинства уездных дворян были нищета и многие службы, усугублявшиеся побегами крестьян, судебной волокитой, хлебным недородом и падежом скотины. Поэтому-то городовое дворянство целенаправленно продвигалось к принятию общего Соборного уложения, что и осуществилось при сыне царя Михаила Федоровича — царе Алексее Михайловиче в 1649 году.