Мигранты. Сетевики

– Больной Артамонов! Андрей Петрович!.. К вам пришли, – заглянула в дверь палаты молоденькая симпатичная, но со строгим голосом медицинская сестра. – Пускать? Вы меня слышите? Как вы себя чувствуете?

– Нормально чувствую, спасибо… – подполковник Ельников, спешно перевоплощаясь обратно в бизнесмена-сетевика, приподнялся на локтях. – А кто там?

– Целая компания. Друзья, говорят, работают вместе с вами.

И опять внутренний растерянный вопрос: с какой работы друзья? С настощей, что будет вернее – со службы, или… Как же это он мог допустить такую оплошность – позволить неизвестно кому чуть не убить себя, да так легко, походя, как бы между делом. А так ли уж между делом? И что вообще произошло? Всё вроде шло в контролируемом русле. Необходимая информация собрана, контрольные закупки сделаны, полученные данные систематизированы, обработаны и получили предварительную оценку на должном уровне. Руководящую верхушку огромной мошеннической пирамиды вот-вот должны были взять с поличным одновременно в нескольких офисах, «салонах», «центрах», «клиниках», на центральных складах-распределителях. И попутно прихлопнуть разветвлённую сеть нелегальных средних и мелких сбытчиков по всем крупным городам страны «чудодейственной» продукции, не сертифицированной никакими уполномоченными на то федеральными органами и неизвестной ни Минздраву, ни санитарному, ни Роспотребнадзору. А вместо этого, и последующего мирного написания соответствующего аналитического отчёта в верха с психологическим портретом новой, весьма проблемной, в том числе и политически, прослойкой общества… он – здесь, в этой палате, да ещё под чужим пока что именем. И – в полном неведении относительно происходящего.

Сколько вообще времени он пробыл в реанимации прежде чем попал в эту одноместную, явно привилегированную, напичканную медицинской аппаратурой палату? Какое сегодня число? А месяц?.. Ну, да сейчас всё и выясним. И впрямь интересно, с какой же всё-таки работы гости – со своей, или с этой «древнемедицинской», будь она неладна.

– Запускай, сестричка!

В дверь тут же ввалился, мягко отодвинув медсестру и загромоздив своею мощной фигурой весь проём, черноусый весельчак:

– Привет выздоравливающим!

И высыпал из нестандартно-большого полиэтиленового пакета на стоящий у окна стол гору разнообразнейших фруктов и прочих вкусностей, на какие обычно не жалеют денег посетители больничных пациентов.

– Здравствуй, здравствуй, Александр Иванович, – с удовольствием

пожал протянутую ему крепкую пятерню Олег Алексеевич, он же Андрей Петрович.

– Здравствуйте, Андрей Петрович! – палату один за другим начали заполнять те, кого он видел сейчас с не меньшим, чем Александра Ивановича Георгицу, удовольствием: очень похожий на него самого коллега по древнекитайскому ремеслу Андрей Яковлевич; вслед за ним – молодой «артист-врачеватель» Сергей Молодцов, сёстры-украинки Марина и Олеся.

– Привет, ребята! Если бы вы знали, как я рад встрече с вами… Почти «полный боекомплект», как сказал бы на моём месте Александр Иванович.

– Да, Андрей, – вздохнул Георгица, – боекомплект у нас сегодня, действительно, неполный, а всего лишь «почти». Антоха Дроботов, например, не может тебя навестить… по уважительной причине. Но, о грустном потом, попозже расскажем. Тебе пока не стоит волноваться, тем более что скоро, надеюсь, всё образуется.

– Что-то серьёзное? Не темни, морпех, не в твоих это правилах.

– Если честно… а, всё равно уже почти проговорился… куда уж серьёзнее… короче, не на свободе он.

– То есть?..

– Ты лучше скажи-ка людям, которые тебя уважают и переживают за тебя, как себя чувствуешь.

– В сознание пришёл уже, можно сказать, прочно. Но причину и обстоятельства своей госпитализации восстанавливаю в памяти пока с трудом. А если всерьёз, без вранья, то не помню практически ничего.

– А может, Петрович, пока и не стоит нагружать голову и нервную систему? Окрепнешь получше, тогда постепенно и восстановим всю картину. Мы, в частности, расскажем с нашей стороны предельно точно…

– Нет уж, Саня… – перебил, не дослушав фразу до конца, «Петрович». – Давайте-ка, выкладывайте сегодня, не откладывая, что успеете. Лучше, конечно, вообще всё что знаете. Мне это важно.

Георгица повернулся к молчавшему пока Андрею-второму, как

полушутя называли Андрея Яковлевича между собой его новые друзья, звание «Андрея-первого» оставив, разыграв по жребию, за Андреем Петровичем, лежащим сейчас на больничной койке:

– Яковлевич, ты-то как думаешь?

– Думаю, ребята, – обернулся тот ко всем остальным, – лучше, наверное, не мучать, не томить Петровича. Это будет честнее и правильнее, поскольку он серьёзнее всех нас пострадал от этой заварухи, которая чуть не приняла совсем уж нежелательный оборот. Тем более по моей, отчасти, вине, как утратившего оперативные навыки разведчика.