МИФЫ. МИФОподставы

Я развернулся, готовый защитить Банни и дам от нападающего фелинодона. Но не увидел никакого гигантского кошачьего монстра, готового прыгнуть на гостей. Зато я увидел старшего мальчика Эмо. Уткнув скрипку под подбородок, он пиликал мелодию, которая явно была ему не по зубам. Рядом с гордым видом стоял Эмо. Заметив мой взгляд, он поманил меня.

– Разве он не потрясающ? – крикнул Эмо, пытаясь перекрыть звуки «музыки». – Он брал уроки целых два года!

– С ума сойти, – согласился я.

– Да, – сказал Уилмер, ничуть не впечатленный. – Потрясающе, что целых два года занятий не пошли ему впрок!

Эмо возмущенно сверкнул глазами:

– И я полагаю, твой ребенок сыграет лучше?

– О да, еще как!

Как только я подумал, что мои нервы больше не выдержат, пьеса милостиво завершилась. Собравшиеся гости вежливо похлопали. Мальчик нервно наклонил голову к аудитории и вновь приставил смычок к инструменту, чтобы сыграть для нас на бис.

– Достаточно! – поспешно сказал я, чтобы предотвратить дальнейшее повреждение барабанных перепонок. – Итак, кто следующий?

– Мой мальчик, Гиббли, – сказал Уилмер и сделал знак крупному подростку, сидящему на диване в темном углу. Гиббли нехотя вышел на танцпол. Мать подбежала к нему и сунула ему медную трубу с U-образной кулисой. Я незаметно достал восковые пробки, которыми защищал себя от пронзительного голоса Сид, и засунул их себе в уши. Гиббли поднес трубу к губам.

К моему удивлению, эта музыка была живой и веселой. Гиббли сыграл задорную ритмичную мелодию, от которой ноги сами просились в пляс. В отличие от выступления ребенка Эмо, я даже слегка расстроился, когда он закончил играть, однако не стал демонстрировать мои предпочтения. Стараясь не выдать своего восторга, я вежливо поаплодировал, хотя парень явно заслуживал большего. Миссис Уивил-Скаттил взяла у сына трубу и попыталась поправить на нем рубашку, но Гиббли вырвался от нее и вернулся на свое место.

– Фантастика, – прошептала мне на ухо Банни. – Боюсь, ни один из детей Ааза не сможет с этим сравниться!

Мы ошиблись. Маленькая девочка вышла на середину пола и щелкнула пальцами. Я тотчас ощутил прилив магии. Когда та рассосалась, девочка стояла в окружении музыкальных инструментов. Остальные дети, кто ползком, кто вразвалочку, подошли к ней. Самый маленький мальчик забрался на табурет позади ударной установки. Другой взял в руки гитару, третий – банджо. Девочка заняла свое место за клавиатурой, до которой едва могла дотянуться. Барабанщик застучал палочками, задавая ритм, и они заиграли. Мои брови поползли к линии роста волос.

Они были хороши! И вполне могли выступать в каком-нибудь клубе. Возможно, так оно и было. Трое старших детей выглядели так, будто привыкли подчиняться крошечному барабанщику. Ааз никогда не демонстрировал особых музыкальных талантов. Музыкальность явно передалась им со стороны Родны. Их опыт игры в ансамбле произвел на меня огромное впечатление. Публика пришла в восторг. Большая ее часть. С другого конца зала донеслись крики. Я взглянул вверх, чтобы посмотреть, что происходит. У Ааза был трехсторонний спор с Эмо и Уилмером.

– Так ты утверждаешь или нет, что это твои дети? – потребовал ответа Уилмер.

– Разумеется, мои, – сказал Ааз. – Я купил их для работы.

Голос Эмо поднялся от тенора до сопрано:

– Ты купил их?

– Пожалуй, «купил» – неправильное слово.

– Тогда какое слово правильное?

– «Приобрел»?

– Да, «приобрел»!

– А как насчет твоей жены? – спросил Уилмер.

– А что насчет нее? – не понял Ааз.

– Что она сказала об этом… этом нестандартном браке?

Ааз пожал плечами:

– Это ее не касается, не так ли?

– Еще как касается! Она ведь имеет право голоса в том, что происходит в вашем доме, не так ли?

– Это с какой же стати? Они не ее дети.

– Но… но она твоя жена! – воскликнул Эмо.

– В некотором роде, – сказал Ааз, лукаво подмигнув.

– Так ты не женат на ней? – спросил Уилмер. – Тогда что она делает на этом конкурсе?

– Вы спрашиваете меня, есть ли у меня с этой женщиной взаимные финансовые и семейные обязательства? – возмутился Ааз. – Не слишком ли много вопросов?

– Вы женаты? – настаивал Уилмер.

Ааз махнул рукой:

– Я был женат трижды.

– Эта дама – одна из ваших жен?

– Изверги моногамны, – сказал Ааз. – Любой, кто хоть что-то о нас знает, в курсе, что одна извергиня – это все, с чем мужчина может справиться за раз. Поверьте мне.

– Вы не ответили на вопрос, – сказал Эмо.

– А ты наблюдательный, – сказал Ааз, дружески хлопнув его по спине, и направился к желтому столику, чтобы налить себе очередной стакан. Неудивительно, что начальники избирательных штабов тут же налетели на меня и Банни.

– Вы должны дисквалифицировать семью Ааза, – потребовал Орлоу.

– Это еще почему? – невинно спросил я. Если честно, этот спор доставлял мне немалое удовольствие. Наконец-то Эмо и Уилмер попробовали на вкус их собственное лекарство.

– Потому что они никакая не семья! – воскликнула Карнелия.