МИФЫ. МИФОподставы

– Семиногие шалавы, проведем на вас облаву, сварим в соусе из лавы, – ворковал он, качая крошечную девочку. Она ткнула его пальцем в глаз. Ааз поспешно поцеловал ее и вернул. – Крюк возьмем и вырвем кишки, скормим хищникам излишки. Кто там дальше?

Следующий ребенок захныкал, как только Ааз потянулся к нему.

– Какая жалость, что вы не умеете очаровать младенцев незаконными подарками, мистер Ааз, – сказал Уилмер, вынимая из коляски пару девочек-близнецов.

– Что еще за незаконные подарки? – спросил Ааз, поспешно чмокнув юного горилларда, который попытался залезть по его тунике и ткнуть ему в ухо длинным тощим языком. – Прекрати, малыш, или я завяжу на нем узел.

– Уааааа! – Чувствуя неодобрение, младенец захныкал. Ааз угрюмо насупил брови. Я был вынужден присудить ему штрафное очко. Ааз сунул ребенка обратно в руки женщины-типпы, которая его принесла.

– Смотрю, вам просто не хватает сноровки, сэр, – сказал Эмо, пощекотав младенца-девола под подбородком. Тот попытался укусить его за палец, но, надо отдать ему должное, не заплакал. – Вы отстали от нас уже на пару сотен баллов.

Ааз бросил взгляд на доску и надулся.

– Если бы я думал, что в этих глупых состязаниях имеется какой-то смысл, я бы волновался, – заявил он.

– Конечно, в них имеется смысл! – парировал Уилмер.

Ааз положил ребенка, которого держал на руках.

– И какой же?

– Чтобы показать публике, что мы заботимся о них! – выкрикнул Эмо, еще крепче прижимая к груди маленькую девочку. Та недовольно пискнула.

Ааз приподнял бровь:

– Подвергая себя воздействию микробов этих мелких разносчиков чумы? Держу пари, публика в восторге, особенно мамаши, которых тут пара тысяч. Но сколькими простудами вы наградите детей, передавая им каждый вирус, какой вы только что подцепили? Не говоря уже об опасности, какой вы подвергаете самих себя. Первые два месяца вашего срока вам точно грозит управлять городом с больничной койки. Я пойду что-нибудь выпью. Если у всех этих родителей есть хоть капля мозгов, то они присоединятся ко мне!

Мамаши забеспокоились и начали перешептываться. Некоторые вышли из очереди и демонстративно направились к краю площади.

– Нет, дамы, вернитесь, – умолял Эмо. – Я обещаю вам, что мы заботимся об интересах ваших детей.

– Ааз, – предостерегающе сказал я. – Ты дал согласие участвовать в этом мероприятии. Мы здесь не для того, чтобы судить о том, как типпы проводят свои выборы.

– И с каких это пор ты поверил в Основную Директиву? – с вызовом спросил Ааз.

Я понятия не имел, о чем он, и потому даже не обиделся. Мой друг был в опасном, мелочном и вредном настроении. Я был знаком с симптомами. Все, что я мог сделать, это попытаться убедить его вернуться к сотрудничеству.

– Но, Ааз, – сказал я, – ты же хочешь выиграть губернаторский пост. Я знаю, ты способен победить целую армию извергов, даже не вспотев.

Ааз задумался над вопросом.

– Ну, меня никогда не выдвигали на… – скромно начал он.

– Просто потому, что никто не знал, что тебе это может быть интересно, – продолжил я со всей искренностью, на какую только был способен. – Здесь же, в Типпикано, это новый вызов. И он вряд ли стоит твоих талантов. Конечно, ты мог бы выиграть, делая все на изврский лад. Но если ты выиграешь, соблюдая обычаи типпов, никто не усомнится в том, что избиратели выбрали тебя потому, что они хотели именно тебя, а не потому, что ты новый кандидат.

Находившаяся рядом со мной Банни замерла, не смея дышать. Я наблюдал, как на лице Ааза презрение сменилось подозрительностью. На моем собственном не было ничего, кроме озабоченной невинности. Затем он громко рассмеялся и хлопнул себя по колену.

– Малыш, ты прав. Я могу победить любого в его собственной игре. Дай мне этого ребенка!

Пораженная силой его требования, следующая в очереди мамаша протянула ему своего отпрыска, маленького мальчика, завернутого в желтое одеяло. Немного поворковав над ним, мой товарищ поцеловал его. Скажу честно, я даже заволновался о сохранности уха ребенка. Вернув малыша матери, Ааз схватил следующего. Я вознаградил его полным восхищения взглядом и дал знак двум другим кандидатам возобновить поцелуи.

Факт оставался фактом: Ааз, похоже, слишком далеко отстал, чтобы выиграть это состязание. В отличие от него Эмо и Уилмер были слишком опытны, чтобы допускать простые промахи. Не помогало и то, что, увидев его, ребенок начинал истошно вопить, и мой друг не мог его успокоить. Тем не менее Ааз с мрачным лицом продолжал целовать младенцев.

Банни посмотрела на часы на площади и позвонила в колокольчик:

– Кандидаты, остается всего пятнадцать минут!

Я быстро произвел на доске подсчеты. Ааз явно проигрывал, причем с огромным отрывом. Два других кандидата шли практически вровень.

– Ууурп!

Уилмер отпрыгнул назад. Неизбежное случилось, причем в четвертый раз за утро. Ребенок, срыгнувший на белоснежный пиджак, беззубо улыбнулся ему. Уилмер быстро клюнул его в макушку. Помощники тотчас подскочили к кандидату, чтобы помочь ему переодеться. Эмо расхохотался.