МИФы

Словно вызванный ее словами, появился владелец ресторана с двумя тарелками дымящейся еды, которые он бесцеремонно швырнул на столик перед нами.

— Спасибо, — кивнул я, а он в ответ без энтузиазма крякнул.

— Скажите, нельзя ли нам задать пару вопросов? — промурлыкала Тананда.

— Например? — безразлично отозвался он.

— Например, где держат статую? — спросила она напрямик.

Я поперхнулся едой. Вопрос Тананды по тонкости можно было сравнить разве что с поркой розгами. Я все время забываю, что она с давних пор была постоянной собутыльницей Ааза.

— Статую? — нахмурился хозяин ресторана.

— Ту, что вчера носили по улицам города, — непринужденно пояснила Тананда.

— А! Вы имеете в виду Приз, — рассмеялся он. — Статуя… Слушайте, а ведь это здорово. Вы, должно быть, приезжие.

— Можно сказать и так, — сухо подтвердил я. Я никогда не любил, чтобы надо мной смеялись, особенно с самого утра.

— Статуя, приз — какая разница, — пожала плечами Тананда. — Где его держат?

— Он, конечно же, выставлен на всеобщее обозрение в Хранилище Приза, — уведомил нас хозяин ресторана. — Если хотите его увидеть, лучше приходите пораньше. После пяти лет перерыва весь город захочет явиться посмотреть на него.

— А далеко ли до… — начала было Тананда, но я перебил ее.

— У вас есть целое хранилище для призов? — спросил я с деланной небрежностью. — И сколько же там призов?

— Только один, — провозгласил хозяин. — Мы воздвигли хранилище специально для него. Вы, должно быть, действительно приезжие, раз не знаете этого.

— Только вчера прибыли, — подтвердил я. — И представьте себе, даже не знаем, за что вручается этот приз.

— За что? — разинул рот наш собеседник. — Да ясное дело, за победу в Большой Игре, конечно.

— Какой большой игре?

Этот вопрос слетел у меня с языка прежде, чем я успел подумать. Он рухнул в наш разговор словно бомба, и пораженный хозяин ресторана действительно отступил на шаг. Тананда предупреждающе пнула меня под столиком, но я и сам уже понял, что допустил крупный промах.

— Видно, нам надо много узнать о вашем городе, друг мой, — гладко признал я. — Если у вас есть время, то мы будем рады, если вы присоединитесь к нам за стаканом вина. Мне хотелось бы побольше услышать об этой Большой Игре.

— Слушайте, это очень любезно с вашей стороны, — объявил хозяин, заметно просветлев. — Ждите меня здесь. Я принесу вина.

— Зачем все это? — прошипела Тананда, как только он удалился за пределы слышимости.

— Я добываю некоторые сведения, — огрызнулся я. — В частности, о Призе.

— Это я знаю, — отрезала она. — Вопрос в том, зачем?

— Как вор, — высокомерно объяснил я, — я считаю, что мне следует узнать как можно больше о том, что я собираюсь украсть.

— Кто тебе это сказал? — нахмурилась Тананда. — О похищаемом предмете надо знать только следующее: насколько он велик, насколько он тяжел и за какую сумму его можно продать. А потом изучить систему охраны. Уйма подробностей о самом предмете — препятствие, а не преимущество.

— Почему ты так считаешь? — спросил я с невольно вспыхнувшим любопытством.

— Потому что из-за этого можешь почувствовать себя виноватым, — объяснила она. — Когда ты выяснишь, как эмоционально привязан к этому предмету его нынешний владелец, или что без него он обанкротится, или что он будет убит, если его украдут, то тебе будет неохота забирать его. И когда ты действительно сделаешь свой ход, чувство вины заставит тебя поколебаться, а колеблющиеся воры попадают в конечном счете либо в тюрьму, либо в могилу.

Я собирался развить эту тему, но хозяин ресторана счел нужным именно в эту минуту снова присоединиться к нам. Балансируя с бутылкой и тремя стаканами в руках, он подцепил ногой стул и перетащил его к нашему столику.

— А вот и мы, — объявил он, выставляя перед нами свой груз. — Это — самое лучшее в заведении, или самое лучшее, какое осталось после торжеств. Сами знаете, как это бывает. Сколько ни запасешь заранее, никогда не хватает.

— Нет, мы этого не знаем, — возразил я. — Я надеялся, что вы-то нам обо всем и расскажете.

— Совершенно верно, — кивнул он, наполняя стаканы. — Знаете, я все еще не могу поверить в то, что вы так мало знаете о политике.

— О политике? — удивился я. — Какое отношение к политике имеет Большая Игра?

— Она имеет всестороннее отношение к политике, — величественно провозгласил он. — В том-то вся суть. Разве вы не понимаете?

— Нет, — откровенно признался я.

Хозяин ресторана вздохнул.

— Слушайте, — сказал он. — В нашей стране есть две потенциальные столицы. Одна из них Вейгас, а вот эта, как вы знаете, Та-Хо.

Я этого не знал, но посчитал неразумным признаваться в своем невежестве. Я тугодум, но не тупица.

— А поскольку может быть только одна столица, — продолжал хозяин, — два города каждый год состязаются за честь ею быть. Город-победитель становится столицей и весь следующий год служит резиденцией правительства. Приз — символ этой власти, а последние пять лет он принадлежал Вейгасу. И вчера мы наконец его отвоевали.