Мифологические поэмы

Но укроти, славный вождь, свирепые духа порывы,
гнев отложи, умоляю: уже не почувствует Гектор,
как над врагом ты яришься, чье тело ты выдать не хочешь;
Гектора казнь не настигнет, кара настигнет пеласгов[767]
145 в лагере вашем, пока ты убитого злобно караешь.
Возненавидит тебя Эак, и Патроклу придется
муки принять на себя за бесчинство твое в наказанье.
Трупа хотя б половину Приаму, Ахилл благородный,
выдай: от скверны следы и часть сохраняет. Не хочешь
150 тело вернуть и кровавые члены, презрев благочестье,
с тестем к тебе Андромаха придет, через поле шагая,
с Астианактом младенцем, в печали вдовства очевидной;
станет, увы! собирать супруга разъятые члены
и, средь терновых кустов обнимая кровавую глыбу,
155 ей поцелуи дарить, величая ее своим мужем, —
глыбу, покрытую кровью, супруга злосчастная будет
звать своим Гектором, сыну внушая песка не касаться,
может быть, крови впитавшего. Так в ожидании свекра[768]
время проходит, но делом вдова занята: выжимает
160 сок из краснеющих трав и им окропляет ланиты
сына, чтоб ликом отцу был подобен[769]; и в горе безумном
кажется ей, будто Гектора видит в Астианакте.
Станет Приаму она показывать Гектора кости,
кои лежат там и сям, колесом раздробленные; с плачем
165 Гектора милого прах целуют. Ребенку прикажут,
чтоб окровавленным ртом останки отцовского тела
поцеловал. "Здесь ты видишь, — Приам скажет внуку, — повсюду
члены лежат на земле, — то отец твой растерзанный". Если
нравам твоим не внушит благочестия эта картина[770],
170 то посмотри, что с женой творится, с Приамом, с Гекубой,
с сыном, стыдливой сестрой: отец, на земле распростертый,
ноги целует твои, для царя не считая позором,
что повелела судьба несчастному; дочь Поликсена
за руку держит младенца Астианакта и учит
175 Гектора тело обнять, чтоб оплакать его, но стремится
мальчик в испуге уйти, в убитом отца не признавши.
Все ж было телом, увы! что мать и супруга в объятьях
держат растерзанным; ищут копьем нанесенные раны
средь благородного сына и мужа растерзанных членов.
180 Спину, однако, зачем его трогают? Храброму мужу
это обидно[771]; вы тело переверните и рану,
мощным ударом сразившую Гектора, сразу найдете
прямо в груди у царя[772], его труп руками ощупав.
Ногти дадут вам понять, как глубоко вонзилося в тело
185 древко копья, что за силу имеет изделье Вулкана[773].
Если же есть на спине увечья, они происходят
от колесницы Ахилла, влачившего тело по скалам[774]:
это они опозорили труп нанесенным увечьем.
Гектором восхищены, мы тем более славим Ахилла:
190 им побежденный уж мертв; назначь же, великий, печали
должный предел; отомстив, окажи снисхождение — кару
Гектор, убитый, понес. Успокойся, взгляни: пред собою
Астианакта ты зришь; ужель не встает пред очами
образ любимого сына, и старость Приама почтенный
195 облик и речи отца[775] твоего не рождает в сознанье?
Ведь и тебя хочет встретить родитель, Пелид твой счастливым
после войны; Ликомед[776], супруги отец престарелый,
в радостных видит мечтах, как он внука тебе представляет[777].
Ты с Деидамией нежной рядом поставь Андромаху
200 с плачем ее сиротливым, — и та, день и ночь хитроумно[778]
взоры напрягши и ум, трепещет: лишь только увидит
в темных волнах паруса, бежит, как безумная, в воду[779],
чтобы узнать, не разрушена ль Троя, не пал еще Гектор, —
страх ее сердце томит. Тебя она хочет увидеть
205 с плектром в руках, ударяющим снова по ласковым струнам
юною дланью своей, чтоб тебя похвалами осыпать;
хочет обвить твою шею, лобзанья даря слаще меда.
С жалобным воплем седины осыпала прахом Гекуба —
в сердце сыновнем своем представь себе в море Фетиду:
210 хоть и сама она смертных судьбе не подвержена, все же
храбрый Ахилл, родила тебя смертным[780], и это печалит
душу ее. Поразмысли и щедро даруй снисхожденье,
вождь величайший. Но если все это тебе безразлично,
цену назначь, победив, продай благородное тело.
215 Выдай за выкуп его немалый, как будто живого[781],
выдай за сумму, в какую ты Гектора сам оценил бы.
Принято тело ценить благородного мужа высоко,
коль отличался в войне; ты всем вдохнешь мужество в душу,
тело, не дешево выдав сраженного в битве жестокой,
220 кто, не жалея себя, сограждан любил и свой город[782].
Пусть Дарданид перечтет богатства, даст много талантов[783],
пусть в нищете и нужде[784] пребывает он с Астианактом,
также и все, кто Пергам населяют; останется карой
Лаомедонта потомкам[785], что друг твой, безмерно любимый,
225 будет почтен в погребении златом, за Гектора данным[786],
лишь бы был отдых дарован покойникам и избавленье
ныне живущим — от смерти[787], и пусть наслаждаются мирно
воздухом чистым и небо, и Тартар, и море, и суша,
род свой откуда ведешь[788]. Хоть земля для мертвых — могила,
230 знаменьем будет, что Троя свой выкуп заплатит и подать
всю предоставят данайцам троянцев поверженных трупы[789].