постоянным; старые участки забрасывались, и община переходила на новые поля – эта
система раннего земледелия называется подсечно-огневой или переложной. Расчищенные
участки делили на семейные наделы, на которых хозяйствовали женщины; урожай считался
собственностью семьи, но определенная его часть поступала в распоряжение рода.
Важнейшие дела общины решались на сходках мужчин; вожди, как правило, пользовались
лишь слабой властью и не имели привилегий. Такого рода общественные отношения
отмечаются у индейцев Амазонии, папуасов Новой Гвинеи, даяков Калимантана, таи и сенои
Суматры, ирокезов Северной Америки и многих других архаических племен69.
Как отмечают исследователи, ранние земледельцы сохранили свойственный охотникам
общинный коллективизм и относительно равномерное распределение пищи70. Это было
связано, прежде всего, с необходимостью объединения усилий всей общины для расчистки
новых участков земли – при отсутствии железных орудий труда одиночка был не в состоянии
справиться с этой тяжелой работой71.
Считается, что от начала неолитической революции до появления первых государств
прошло около пяти тысяч лет. За этот период плотность населения на Ближнем Востоке
возросла с 0,05-0.07 до 10 чел./км2 , то есть в 150-200 раз72. Постепенно в некоторых общинах
стала ощущаться нехватка земли, вызвавшая переход от раннего земледелия к развитому, при
котором хозяйство велось на постоянных участках, а плодородие почв поддерживалось с
помощью ирригации, паров и удобрений. Другим следствием нехватки земли стало
расселение земледельцев на восток, в Иран и Среднюю Азию, и на запад, в Европу73. Это
была порожденная фундаментальным открытием
земледельцы появились на Балканах, в VI тыс. в долинах Дуная, Инда и Ганга, а к концу V
тыс. – в Испании и Китае. Охотничьи племена, прежние обитатели этих территорий либо
истреблялись, либо вытеснялись пришельцами, либо в процессе социального синтеза
перенимали их культуру.
Вслед за неолитической революцией последовало еще несколько фундаментальных
культурных инноваций; к их числу относятся появление керамики (и гончарного круга), колесной повозки, металлургии бронзы и письменности. В VI тысячелетии в Месопотамии
впервые стали строить плотины и рыть небольшие оросительные каналы – это означало
переход к ирригационному земледелию74. В V тысячелетии археологи дважды отмечают
резкую смену культурных традиций населения Двуречья – несомненно, в результате войн и
Нефедов стр. 15
массовых миграций75. Наконец, в IV тысячелетии появляются богатые гробницы знати –
свидетельство происходящей социальной стратификации, появления неравенства и
зарождения государства76.
Проблема появления государства и частной собственности является одним из наиболее
важных вопросов истории человеческого общества, и дискуссия по этому вопросу
продолжается уже много десятилетий77. Большинство исследователей объясняют
возникновение частной собственности и государства совокупным действием нескольких
факторов, рассматриваемых в постоянном взаимодействии78. Например, Л. С. Васильев
рассматривает
систему
взаимодействия
трех
факторов – «экологического»,
«производственного» и «демографического». Экологический фактор – это благоприятные
условия природной среды, в частности, плодородие почв, климатический режим и
возможность ирригации. Производственный фактор – это навыки и технологии, необходимые
для освоения природных ресурсов, в частности, ирригационные технологии, а также наличие
соответствующих орудий труда (плуг, железный топор и т.д.)79. Таким образом, выделяемые
Л. С. Васильевым факторы в нашей терминологии обозначаются как географический, технологический и демографический. Некоторые другие авторы, в частности, Л. Е. Гринин и
Н. Н. Крадин, говорят о необходимости учета, помимо того, фактора внешних влияний80.
Благодаря большой работе, проделанной группой американских исследователей во главе
с Дж. Мердоком, в настоящее время существует база данных, позволяющая проверить
наличие зависимости между некоторыми действующими факторами и уровнями
государственности и социальной стратификации с помощью методов математической
статистики81. Такое исследование было проведено А. В. Коротаевым и Н. Н. Крадиным82.
Уровень государственности при этом определялся по по двум показателям: уровню
политической интеграции (самый высокий – централизованное государство, разделенное на
области и районы) и развитию аппарата принуждения; уровень социальной стратификации
оценивался по числу существующих страт или классов.
В ходе этого исследования было установлено, что главными предпосылками для
появления классов и государства являются переход к развитому земледелию и достижение