Между жизнями. Судмедэксперт о людях и профессии

«Я вам объясню. В каждом коллективе время от времени вспыхивают конфликты. Бывают они и в колониях: например, случится драка между заключенными, или сотрудники колонии применят спецсредства, или возникнет какая-то другая ситуация, требующая назначения судебно-медицинской экспертизы. Вот такие экспертизы мы периодически и выполняли. И в отличие от милиции, у которой вопрос телесных повреждений, грубо говоря, один из профильных, колония с такими проблемами сталкивается редко, и механизм дальнейших действий в ней не отработан до автоматизма. Из-за этого затягиваются сроки расследования, что, конечно, отрицательно сказывается на «карме» начальника колонии и всех нижестоящих сотрудников. О том, что в материале проверки или в уголовном деле отсутствует судебно-медицинская экспертиза, сотрудники колонии вообще могут вспомнить за один день до окончания срока расследования. Конечно, они мчатся к нам и назначают эту экспертизу, но, видите ли, с момента принятия экспертизы в работу мы можем делать ее в течение месяца, а это совсем не устраивает «колонистов». Каков выход?»

«И каков выход?» — поинтересовался я.

«Выход простой: эксперта надо заинтересовать. И не финансово — ни разу ни я, ни начальник не брали денег, это пошло и неправильно. Есть вещи нужнее денег. Каждая зона на чем-нибудь специализировалась: в одной занимались текстильным производством, в другой обрабатывали камень, в третьей — металл, в четвертой — дерево. И вот это-то как раз и было нам интересно».

Я все еще не понимал, о чем идет речь.

«Все просто. Например, нам требовались фартуки для вскрытия. Это сейчас они одноразовые, меняй хоть десять раз за день, а тогда мы о такой роскоши и мечтать не могли. После вскрытия фартук мылся водой и сушился до следующего дня. Нам понадобились новые, а где их взять? Бюро ничего не давало, несмотря на то, что заявки мы направляли регулярно. Зато на зоне нам их сшили быстро и качественно, к тому же совершенно бесплатно. То же касалось, например, и формы для выездов на места происшествия. Условия осмотра трупа бывают разные и далеко не всегда они комфортные: есть вероятность того, что придется лезть в грязь, в подвал, в карьер, просто осматривать гнилой труп, то есть довольно легко там испачкаться — да хоть в той же самой крови. Свою одежду марать не хотелось, а формой нас не обеспечивали. И в колонии нам сшили несколько комплектов прекрасной формы, по нашему эскизу, очень удобной, функциональной и даже со светоотражающими надписями. Ни у кого в Бюро такой формы не было — только у нас. Как такую продукцию учитывал (и учитывал ли вообще) начальник колонии — нас не интересовало, важно, что взаимовыгодные интересы соблюдены. Никакого криминала в наших действиях не содержалось, просто экспертиза делалась не через две-три недели, а на следующий день, нам это труда не составляло. То же самое касалось и остальных зон. Начальник никогда не просил первый, он справедливо считал, что если просишь ты, то ты и становишься обязанным. Он терпеливо дожидался удобного случая, а они возникали в конце каждого месяца, когда «колонисты» приезжали и просили провести экспертизу побыстрее, то есть автоматически становились обязанными ему. Приобрести оригинальные сувениры из камня, металла или дерева, такие как шахматы, ножи, канцелярские наборы, картины и многое другое, что потом можно было передарить другим нужным людям, — вот в чем смысл. И конечно, наиболее красивые и качественные вещи мы оставляли себе; у меня, например, до сих пор есть столовые ножи, которым и спустя двадцать лет нет сносу, хотя они и не иглой заточены».

Я опять вопросительно посмотрел на эксперта.

«Это один из способов заточки. Вначале нож точили как обычно, на станке, но так, чтобы режущую кромку образовывало схождение не двух плоскостей, а двух окружностей. После этого бралась обычная швейная игла, и ею в течение многих недель заточка доводилась до бритвенной. Фактически это была не заточка, а постепенное смятие молекулярных слоев, прессовка на молекулярном уровне. Такие ножи длительное время не тупились. Но и обычная заточка служила долго, особенно если использовалась качественная сталь. Лет через пять после начала работы я по такой же схеме заказал в колонии комплект рабочих инструментов, и это были лучшие инструменты в моей практике. Я сам нарисовал эскиз; длину клинка и форму рукоятки мастера адаптировали под мою руку, и сталь была изумительного качества. Мало того, по договоренности с начальником колонии мой шеф неоднократно загонял к ним машину для предпродажной подготовки. За пару блоков сигарет и пачек чая через неделю он получал автомобиль в идеальном виде: подкрашенный, отполированный, с исправленными мелкими дефектами кузова».

«И вся эта красота только ради быстро сделанной экспертизы?»

«Вы не представляете, насколько соблюдение сроков расследования важно в карьере того или иного дознавателя или следователя. Хотя… — эксперт на секунду задумался, — однажды я реально помог, так сказать, «отмазать» нескольких сотрудников колонии от срока».