Метеориты

– Да. Этот великий немецкий философ конца девятнадцатого века какое-то время жил в Турине, где ему довелось стать свидетелем одного происшествия. Оно произвело на него такое сильное впечатление, что вызвало психическое расстройство, от которого он уже не оправился. Ницше вышел из подъезда и увидел, как кучер изо всех сил хлещет и жестоко избивает свою лошадь. Философа настолько потрясла его жестокость, что он расплакался и бросился к кучеру, умоляя его прекратить избиение. Потом повернулся к несчастной лошади, стал со слезами обнимать и целовать ее и под конец в припадке отчаяния прошептал что-то на ухо животному. Люди попытались успокоить Ницше, но тревога его не утихала, а только росла, пока он не начал бредить. Охваченный жуткими страданиями, Ницше потерял сознание. Рассудок к нему так и не вернулся. В последующие дни он много писал своим близким. Позже эти послания назовут «Бредовыми письмами», потому что философ подписывался в них Дионисом и Распятым. Психическое состояние Ницше не улучшалось, и в итоге его поместили в психиатрическую больницу в Базеле.

– Этот Ницше еще более отбитый, чем ты! – бросает Марта, обращаясь к Педро.

– На протяжении многих лет люди задавались вопросом: что же все-таки Ницше прошептал той лошади? – продолжает Эльпиди. – Какую тайну доверил животному, а не людям? Почему в последние минуты ясности Ницше решил утаить от человечества этот секрет и раскрыть его несчастной лошади? Что она рассказала бы нам, если бы каким-то чудом обрела дар речи? Предлагаю вам игру. Подумайте и напишите на листке: что, по-вашему, мог сказать этой лошади Ницше, прежде чем сошел с ума?

Ученики пишут и передают сложенные вчетверо листочки.

– Двух не хватает. Кто не участвовал?

Руки поднимают Валентина и Педро.

– Ладно, – улыбается Эльпиди. – Почитаем, что, по вашему мнению, мог рассказать Ницше лошади: итак, «Интер[6] – говно»…

Взрыв хохота.

– «Вмажь своему хозяину по яйцам».

Снова смешки. Остальные варианты оказываются не лучше.

– Действительно, презабавно, – подытоживает Эльпиди. – Я сам виноват, признаю. Я дал вам повод, а вы им, конечно же, воспользовались. Но теперь предлагаю другую игру: что вы сами на месте Ницше шепнули бы этой лошади?

В этот раз присоединяется Педро. Не дожидаясь, пока учитель даст команду писать, он отвечает:

– Жизнь – это боль.

Кьяра тоже решает не ждать:

– Бога нет, а если и есть, то ему абсолютно плевать на людей.

Эльпиди медлит, чтобы понять, не захочет ли Валентина что-то добавить, но она и не думает этого делать.

– Хорошо, хорошо. Но эти мысли уже высказывали другие: Примо Леви, Шопенгауэр, Тит Лукреций Кар, а до них Эпикур.

– Ну и что? – огрызается Кьяра.

– А то, что это не ваши собственные соображения, а чужие, которые вы присвоили. Устройства, из которых вы обычно черпаете знания, здесь не работают. Я увез вас сюда, подальше от дома, именно для того, чтобы вы искали собственные ответы. А не чужие.

– А как быть, если нам неоткуда черпать?

– Это не так. У вас много источников. И прежде всего – вы сами. Покопайтесь в себе, изучите сокровенные глубины своей души, найдите самое заветное, что там хранится. А потом, как философ из пещеры Платона, вытащите на свет божий то, что прежде было скрыто.

Теперь руку поднимает Лоруссо. У него, всегда знающего все ответы, вдруг возник вопрос:

– А как нам не сравнивать свои ответы с чужими?

– Часто мы не находим ответа, потому что сами не участвуем в обсуждении и от лени или ради простоты дела полагаемся на ответы других. Тогда они и превращаются в наши убеждения. Но проблема в том, что убеждения – настоящая темница для познания, которое приходит через коридор сомнений. Все ответы у нас под носом, но не они – наша основная цель. Наша цель – научиться правильно задавать вопросы. Если бы мы научились это делать! Именно поиски верного вопроса – а не ответа – могут помочь нам обрести смысл в жизни.

– Выходит, даже эта дурацкая загадка, которую вы дали, типа что чокнутый философ прошептал лошади, может дать нам нужный ответ?

– А почему нет? Но только если вопрос, который вы зададите себе, будет честным. И если ответ ваш тоже будет правильным.

– В каком смысле правильным?

Эльпиди смотрит сначала на Филиппо, затем на Валентину, которая по-прежнему не горит желанием участвовать.

– Правильным в смысле искренним.

– А что такое искренность? – спрашивает Педро.

– Вот ты мне это и объяснишь!

– По мне, так искренность – это когда ты такой, какой есть, без прикрас, без условностей, в общем, без ограничений.

– Тогда спрошу тебя, Де Марко: кто здесь из нас искренен?

– Никто.

– Даже ты?

– Никто, кроме меня.

– Нет, и ты не исключение.

– Почему же?

– Ты сейчас сам это подтвердил.

– Когда сказал, что я искренен?

– Нет. Это лишь неправильный вывод, а не ответ. Когда сказал, что здесь не искренен никто.

– Но почему?

– Потому что это оценочное суждение, а не ответ. И ты сказал это не искренне, а презрительно. Искренний ответ был бы другим.

– Каким же?