Метастазы

– Наука давно подошла к порогу понимания правильности эвереттовского феномена ветвления Мультиверсума. В истинности существующего порядка вещей и в реальности путешествий наших гостей по запутанным копиям метавселенных я не сомневаюсь. Когда-нибудь способ преодоления мембран между реальностями должен был появиться. Другое дело, что это произошло не в более продвинутой с точки зрения развития науки копии, а в… – физик посмотрел на Иннокентия, – так сказать, не достигшей интеллектуальных высот. Вы утверждаете, что ваша Родина – восемьдесят восьмая реальность…

– Не задирайте нос, Леонтий, – недовольно проговорила Сабина Долгонец, – если вы считаете, что наша реальность достигла этих самых высот.

– Вы правы, – тряхнул массивной головой Гладышев, – я немножко преувеличил развитие наших наук.

– Подсчёты реалов, – сказал Иннокентий, – вещь относительная. Ваш реал, по моим заключениям, сто одиннадцатый.

– Неважно, я имел в виду, что научный прогресс год от года ускоряется, и если в двадцатом веке на решение проблем или прикладных задач требовались десятки лет, нынче это происходит за год. Я занимаюсь анализом Мультиверсума со школьной скамьи, но так и не добрался до… гм, кюар-трекинга.

– Мне повезло, – по-лобовски улыбнулся Иннокентий. – И я не простой блогер, торчащий в Сети как заноза в… мягком месте, а подготовленный к восприятию иных пространств математик и аналитик.

– То есть вы себя позиционируете как исключительно развитую личность? – проговорила Сабина Долгонец с тонкой насмешливой интонацией.

– Я не виноват, – начал Иннокентий с невольной досадой, что взял неверный тон.

– Он Лобов! – вдруг мрачно заступился за него Шалва. – Мы все пытались запомнить кюар-ключ, но не смогли, а его братец Тарас… э-э, копия из двадцать третьего реала, смог! И второй братец Итан тоже смог. Думаю, у всех Лобовых есть что-то, чего нет у таких вояк, как я.

Таллий не сдержался, фыркнул.

Соседи посмотрели на него, но «родич» Иннокентия зажал рот ладонью, показывая, что извиняется.

– Подтверждаю, – сказала Стефания.

И настроение Иннокентия резко подскочило. Вряд ли она оценила бы его так однозначно, будь он ей безразличен. Хотя, с другой стороны, пришла альтернативная мысль: может, разведчица тонко издевается?

Он встретил взгляд девушки, и снова душа воспарила в небо. Язык может обмануть, глаза нет. Улыбка в глазах Стефании читалась, но понимающая, тёплая.

– Что такое кюар-ключ? – спросил Дорогомил Шелонский рокочущим басом.

Иннокентий хотел было вытащить из кармашка пластиковую карточку с рисунком кюар-перехода, но услышал тихий возглас Стефании: «Не торопись!» – и передумал.

– Это настоящий алгоритм из двух тысяч пикселей, который я создал и запомнил. Он увеличивает количество связей в мозгу человека (биолог вскинул кустистые брови), что даёт ему возможность тоннельного просачивания сквозь мембрану перехода.

– Так это формула? – разочарованно протянул Шелонский.

– В какой-то мере да.

– Её можно воспроизвести на материальном носителе?

Иннокентий взглядом сообщил Стефании, не сводящей с него глаз, что он помнит её предупреждение.

– Конечно, иначе как бы я менял варианты кода? Но процесс это непростой и требует времени.

Тойон Наташкин посмотрел на Штопора с сомнением, покривил губы.

– Как же вы тренировались запоминать кюар-ключ, не имея аналога, уважаемый?

– Он рисовал, – флегматично ответил Шалва, что, в общем-то, не было чистым враньём.

– Я покажу, – пообещал Иннокентий. – Позже.

– Вы носите его в памяти? – поинтересовался Шелонский.

– Совершенно верно. Это своего рода фракар, как у товарища Мерлина из романа Толкина «Хроники Амбера». Не читали?

– Читать в наши времена?

– То есть у вас нет литературы?

– Почему, есть…

– В общем, это дополнительный орган информационного обеспечения.

– Ваши биотехнологии…

– Дошли до выращивания любых дополнительных биогаджетов и усовершенствований.

– Каких, если не секрет? – не снижал напора биолог.

Стефания засмеялась:

– Это допрос, товарищи универсалисты? Или пресс-конференция?

Сидевшие обменялись взглядами, в которых смешались любопытство и смущение. Но не у всех.

– Если хотите – да, допрос, – проговорила белокурая псиконтрразведчица неожиданно мужским баритоном. Иннокентий даже мимолётно подумал, не трансвестит ли перед ним.

– Идёт война, – продолжала Бек-Трусова, откинув со лба прядь волос. – К нам то и дело проникают зомбированные шпионы, используются даже дети. А вы внезапно появляетесь на загаженной территории. Естественно, у нас возникают вопросы, и не все они будут нравиться.

– Мы не зомбированные и не дети, – издал смешок Шалва.

– Не обижайтесь, – сказал Григор Веров. – Обстановка напряжённая, в нашей реальности Китай не друг агломерациям России, Хабаровская даже подверглась нападению, так что мы вынуждены реагировать на все попытки диверсий и проникновений на наши территории. У всех есть вопросы, давайте задавать их по очереди. Доктор?

– Меня особо интересуют все эти… дополнения, – сказал Шелонский. – Насколько широко они используются в ваших реальностях.