Месть

Анна взяла трубку, и в эту минуту раздался еще один оглушительный удар грома. — Боже, терпеть не могу такую погоду, — пробормотала она, прижимая трубку к уху. — Алло! О Лоренс, дорогой. Мы только что о тебе говорили… — Она чему-то засмеялась. — Мы обсуждали нашу с Жан-Полем любовную сцену… Нет, нет, никаких проблем, Лоренс. Как только ты пожелаешь, я сброшу с себя всю одежду, я это сделаю, стоит тебе лишь попросить… Ты хорошо поужинал? О да, погода ужасная. У меня только что настежь распахнулось окно… — Она обернулась к Кирстен и подмигнула. — Я как раз жаловалась Кирстен, что боюсь спать одна в этой комнате… Нет, все остальные заняты. Нет, не беспокойся. Уверена, что как-нибудь справлюсь… Нет, я думаю, у Кирстен много других дел… — Она засмеялась. — Уверена, она согласится, хотя спать с кинозвездой не входит в ее служебные обязанности. О, Лоренс, я бы хотела присоединиться к тебе… Но мне завтра нужно очень рано вставать. Хорошо, завтрак в половине седьмого, — добавила она, и Кирстен немного расслабилась. — Да, передаю ей трубку.

— Руби опять погрузилась в свое кокосовое безумие, — сказал Лоренс. — Думаю, нам лучше сходить к ней.

— Конечно, — ответила Кирстен. — Только не предлагай мне выполнять ночью обязанности сиделки с ней.

Лоренс рассмеялся.

— Встретимся в пять, — сказал он и повесил трубку.

Когда Лоренс и Кирстен пришли к Руби, она уже лыка не вязала. Бутылка джина была почти пуста, и Лоренс быстро убрал ее, а Кирстен подняла с пола пуховое одеяло и укрыла им Руби. Когда Руби невнятно пробормотала имена языческих богов, Кирстен подняла телефонную трубку и попросила медсестру съемочной группы прийти и посидеть с Руби.

Дождавшись медсестры, Кирстен и Лоренс вышли из комнаты и спустились по узкой и довольно темной лестнице, устланной старыми вытертыми коврами.

— Никак не могу понять, о чем она толкует все последние дни, — сказал Лоренс.

— Я тоже.

— Недавно она вломилась ко мне и предупредила Джейн, чтобы та не спускала глаз с Тома.

— Что? — изумилась Кирстен. — Нет, это уж слишком, придется что-то предпринять и угомонить ее.

— У тебя есть что-нибудь на уме?

Они уже дошли до комнаты Кирстен.

— Надо подумать, — сказала она. — Знаешь, кто, пожалуй, мог бы помочь? Элен! Она кое-что знает о колдовстве, хотя я не убеждена, что предсказание судьбы по кокосовому ореху имеет отношение к колдовству… Но, может, Элен удастся вразумить Руби.

— Хорошая мысль. Подождем еще пару дней и, если улучшений у Руби не будет, вызовем сюда Элен.

— Я позвоню и предупрежу ее. Как у вас прошел ужин с Джейком?

— Неплохо. Жаль, что тебя не было.

— Мне не хотелось есть, — проговорила Кирстен. — Мне кажется, Анна положила на тебя глаз.

Лоренс удивленно поднял брови и заглянул ей в лицо.

— Похоже, так оно и есть. Тебе она не очень-то нравится, а?

— Она прекрасно играет.

— Я не об этом.

— Понимаю.

— Не беспокойся, я никому не скажу. Просто я хорошо тебя знаю.

— Может, ты думаешь, что я ревную?

Кирстен вздернула подбородок и вдруг поняла, что Лоренс стоит совсем рядом с ней.

— А ты ревнуешь?

— Конечно, нет. С чего?

— Это хорошо. — Он явно поддразнивал и соблазнял ее. В его глазах появилось то выражение, от которого у Кирстен всегда подкашивались ноги.

— Лоренс, — тихо сказала она. — Я не хочу, чтобы ты играл со мной.

— Неужели?

— Лоренс, перестань…

Он легонько провел пальцами по ее груди. У Кирстен перехватило дыхание.

— Лоренс, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза.

Они не сомневались в том, чем все это закончилось бы, если бы в этот момент Джейк и Линдон не вышли из лифта. Но уже лежа в постели Кирстен порадовалась тому, что дело не зашло дальше, ибо ей нужно было не его вожделение, а его любовь.

Съемки в Ирландии продолжались. Продолжались и грозы, которые мало-помалу начали угнетать съемочную группу. У Анны появились страхи, хотя все видели, что это игра. Лоренс тоже замечал это и успокаивал ее, когда она жаловалась, что гроза или слова Руби привели ее на грань нервного срыва. Эта маленькая хитрость позволяла Анне завладеть вниманием Лоренса, и ему не оставалось ничего другого, как ублажать ее. Однако он, по-видимому, не тяготился этим и, как казалось Кирстен, даже получал удовольствие, играя роль утешителя и защитника. Иногда ему приходилось уделять внимание Руби, которую надо было оттаскивать от бутылки.

К счастью, Лоренс редко появлялся на съемочной площадке. Кирстен уже убедилась в том, как важно ее душевное состояние для членов съемочной группы. Ради них она обуздала свою ревность, чтобы ее чувства ни в какой мере не сказывались на работе. Только Джейк интуитивно чувствовал опасные моменты и был всегда готов протянуть ей руку помощи. Он умел заставить Кирстен рассмеяться, когда ей было грустно, и приободрить ее, когда от ветра болели уши, а струйки дождя затекали за воротник.