Месяц на пределе. Как я жил и тренировался со спецназовцем

Дальше он говорит мне сесть из положения лежа и дотянуться до коленей. И я делаю это сто раз. После 35 упражнений мне приходится делать перерывы каждые пять раз, чтобы вернуть дыхание и силы. Под конец я обливаюсь потом. В этот момент заходит моя ассистентка Киш и приглашает вернуться в переговорную. Все уже ждут.

Мы с «котиком» заходим в комнату. Мой расхристанный вид и мокрые разводы на одежде вызывают у всех закономерное удивление. «Котик» молча оглядывает присутствующих и понимает, что надо объясниться.

— Джесси кое-что не закончил. Теперь он готов продолжить.

И я приступаю к делам.

18:00

Ужин.

20:00

Душ.

22:00

Я слышу шум из комнаты «котика». Он туда вертолет вызвал? Учтиво стучусь в дверь. Не отвечает. Стучу погромче. Ноль реакции. Тут уж я затарабанил со всей силы.

— Чего?! — отзывается «котик».

Наконец он открывает дверь, и моему взору предстает… походная палатка на полу. Не сложенная, не запакованная, а натурально установленная. Словно сейчас перед ней разведут костерок и пожарят маршмеллоу на огне. Прямо посреди моей манхэттенской квартиры. Вдобавок ко всему к палатке подсоединен какой-то генератор со шлангом и гудит во всю мощь.

— Что за дела?

— Что?

— Я спрашиваю, что ты делаешь?!

— Да ничего, спать готовлюсь.

— Ну, спокойной ночи. А это что?

— Палатка моя.

— Вот оно что! Палатка.

— Ага!

— Сам вижу, что палатка. Какова цель ее пребывания в квартире?

— Я буду в ней спать.

— Будешь спать в палатке? В спальне?

— Так точно.

— Можно полюбопытствовать зачем?

— Для кислородного голодания.

— А?

— Внутри палатки низкое содержание кислорода. У меня тоже тренировки. — И он застегнул молнию изнутри.

Впоследствии я узнал о такой штуке, как палатка, имитирующая высокогорные условия. Генератор вытягивает из нее кислород, благодаря чему организм начинает вырабатывать больше эритроцитов. Сердечно-сосудистая система получает встряску, будто вы провели ночь на вершине Эвереста.

Бьюсь об заклад, у меня единственного в этом гламурном районе есть дома надувной плот, палатка с прибором для кислородного голодания и живой спецназовец. Перед тем как забраться в постель, я на минуту высовываюсь в окно. Комнату наполняет холодный нью-йоркский ветер из Центрального парка. Блаженство. Засыпая, я продолжаю думать про «котика», который спит там в своей палатке, без кислорода… Какой же я слюнтяй.

Итоги тренировки: 10 километров, 10 подтягиваний, 100 подъемов корпуса

День 10. Кодекс чести

Хочешь узнать все, на что ты способен, — тренируйся на пределе возможностей.

«Котик»

Нью-Йорк

— 6 °C

05:00

Сара крепко спит. Малыш Лейзер крепко спит. Большинство нормальных людей крепко спят.

«Котик» сидит в своем логове во всеоружии. Уже готов вылетать на спасение мира.

Та же футболка. Те же шорты.

Свеж и бодр, словно встал несколько часов назад.

Прекрасен и невозмутим, как горный орел.

Я продираю глаза. Ну и видок у меня, как будто я только с ночного рейса. Выжатый как лимон и злой на весь мир за то, что мне не дают воссоединиться с мягкой кроваткой.

И вот я стою ранним утром посреди казармы, в которую превратилась моя гостевая спальня, и смотрю на улыбающегося «котика». Какое счастливое, безмятежное лицо. У него никаких забот. Все, что его занимает, это предстоящая тренировка. Мой же мозг взрывается от кучи дел: продвижение Zico, презентация промежуточных результатов работы для Coca-Cola. Голос «котика» вырывает меня из тревожного потока мыслей:

— Боец готов?

— Чтоб ты сдох, — вздыхаю я.

На улице темно, хоть глаз выколи. Минус шесть градусов. Никогда я во столько не вставал. Эти тренировки уже в печенках сидят.

В каждом проекте, который я начинаю, — что в бизнесе, что в любви, что в спорте, — наступает момент, когда я задаю себе вопрос: «Джесси, каким местом ты думал?»

И вот настал этот момент. Сон на стуле, стертая в кровь промежность, теперь еще перспектива судиться с сантехником. Я этого не хотел. Конечно, я понимал, что меня ждет изнурительный труд в поте лица и на пределе возможностей, но за что мне вот это все?

Друзья наверняка считают, что я спятил. Они уже не раз видели, как я впрягался в сумасшедшие проекты. Но тренировки с «морским котиком» — это совершенно новый уровень чудачества. Всю жизнь мне было тесно в рамках традиционных идей. Однако каждый раз, когда ты немного выходишь за границы привычного, люди начинают смотреть на тебя:

а) с восхищением;

б) стараясь дистанцироваться от «этого чокнутого».

Я никогда не переживал и не собираюсь переживать насчет общественного осуждения. Ну и что, живет у меня дома совершенно чужой человек. И я начал вставать ни свет ни заря. Бегать по морозу. Думаю, кому-то хотелось бы так жить, но они никогда не решатся. Нужна сила воли, чтобы продолжать начатое, чтобы испытать себя, — именно эту решимость люди и считают безумием. За это я и расплачиваюсь, в переносном смысле и в буквальном. Вот такой я чудак.