Мертвый лед

Домино был не в восторге, но возразить моему аргументу ему было нечем, так что он спрыгнул в могилу и начал копать, Никки был рядом, нацелив винтовку в землю на случай, если что-то попытается схватить их. Я же вынуждена стоять рядом с могилой и следить за проблеском дерева или бледной плоти, или еще чего-нибудь, кроме самой земли. Можно было бы воспользоваться своей некромантией и прощупать могилу в поисках тела, но я боялась, что даже капелька силы могла пробудить зомби, если вдруг он снова был мертв для этого мира. Все происходящее было настолько для меня непривычным, что я боялась делать хоть что-нибудь, кроме как ждать, чтобы увидеть тело или зомби, или чем там теперь был Уоррингтон. Само то, что я не могла понять, чем он являлся или не являлся, уже меня беспокоило. Я была некромантом, первым настоящим некромантом за многие века, и если уж я не знала, что происходит, то никто этого не знал. Мы были так взвинчены, потому что мне не к кому было обратиться за советом или помощью. Последних двух встретившихся мне некромантов я убила. Они первыми начали, так что это была самооборона, но было бы неплохо хоть с кем-то посоветоваться… Может, я могла бы порасспросить других аниматоров, и мы бы потрепались за чашечкой кофе? Проблема в том, что Мэнни известно обо всем этом еще меньше, чем мне, а он был моим наставником. Так что среди аниматоров я не особо надеялась получить дельный совет. Да, я старалась занять свои мысли всем чем угодно, кроме осознания того, что оба моих любовника, одного из которых я любила, а другой мне очень нравился, стояли сейчас в могиле плотоядного зомби, а я и могла всего-то наблюдать и ждать, пока они подвергают себя опасности. Я привыкла быть на сцене в главных ролях, а не руководить из-за кулис.

Крепко зажав приклад винтовки между плечом и щекой, Никки уточнил:

— Мне стрелять, как только он шевельнется, или сначала посмотреть, что он предпримет?

Хороший вопрос, ответ мой даже и близко не настолько хорош.

— Я не уверена.

— Лучше бы тебе поскорее определиться, — сказал Домино, сняв куртку и бросив ее на край могилы. Его оружие бросалось в глаза на фоне белоснежной футболки, даже при свете луны.

Он был прав. Не свойственна мне эта нерешительность, обычно я точно знала «да» или «нет». Мэнни коснулся моей руки.

— Если он шевельнется, Анита, им нужно стрелять.

Я кивнула, но приказ не отдала.

— Отчего ты сомневаешься? — спросил он тогда.

— Кажется, чувствую вину.

— Пусть так, но делай то, что необходимо.

Я снова кивнула и велела:

— Если он схватит кого-то из вас, стреляйте.

— Спасибо, Мэнни, — поблагодарил Домино и вернулся к раскопкам, сбрасывая землю в кучу, что уже успел сделать экскаватор рядом с могилой.

— Он слышал? — спросил Мэнни.

— Он слышит твое сердцебиение с расстояния полуметра, — ответила я.

— С нескольких метров, если сердцебиение сильное, — поправил Домино, даже не взглянув на нас и не прекращая копать.

Мэнни посмотрел на меня огромными глазами, а затем пожал плечами и улыбнулся. Я едва не спросила, нет ли среди его друзей оборотней, но если и были, в его присутствии они вели себя так осторожно, чтобы походить на людей, как только возможно. И если я сказала бы ему об этом, потом ему, возможно, было бы неуютно рядом с ними, поэтому я не стала обострять. В основе множества дружеских отношений лежат недоговоренность и годы труда.

— Мне остановиться, когда я доберусь до гроба?

— Гроб мог не уцелеть, поэтому, когда почувствуешь, что задел дерево, остановись, и мы посмотрим.

— В смысле мог не уцелеть? — спросил Никки, все еще уверенно целясь в землю.

— Возможно, от него вообще ничего не осталось, — сказал Мэнни.

— То есть я могу задеть тело, прежде чем дерево? — спросил Домино.

— Возможно, — ответила я.

— Многовато «возможно» этой ночью, — заметил он.

— Я знаю.

Он поднял на меня взгляд.

— И ты даже не собираешься извиняться за это?

— Нет.

Какое-то время мы просто смотрели друг на друга.

— Ты здесь босс, — в конце концов сказал он и продолжил копать.

— Может лучше соскребать землю, а не рыть, — предложил Мэнни. — Так тело не повредить.

— Если оно шевельнется, я намерен его повредить.

— И еще как, — подтвердил Никки.

Я хотела сказать им не делать этого. Было ли это на моей совести, было ли это моей виной, что я не знала о каннибализме Уоррингтона? Это нелепо, я никак не смогла бы узнать об этом. Он не написал бы о своей величайшей тайне там, где кто-то смог бы прочитать, знаете ли. Я была достаточно осмотрительна. Обе исследовательские фирмы, услугами которых мы пользовались, и команда нашего офиса нашли про него все, что только смогли, проверили каждый тревожный признак, из-за которого я могла бы отказаться от работы. Так отчего же мне кажется, что я что-то сделала не так?