Мера бытия

Из театра Ефим Петрович проводил её до дому и на прощание поднёс руку к губам:

— Даст Бог, ещё увидимся.

В ответ она сдержанно попрощалась и сразу ушла, потому что мучительно боялась продолжения знакомства. Нет! Никаких привязанностей больше быть не должно. Ещё одной потери она просто не переживёт.

Перебирая в уме моменты встречи с Ефимом Петровичем, Варвара Николаевна снова села за дневник.

О чём же написать? О том, как с каждым днём её жизнь всё больше наполняется смыслом? О том, что хочет выжить не ради себя самой, а для того, чтоб успеть помочь родному городу?

Она прикоснулась к кругляшам клавиш, и пишущая машинка отозвалась лёгким звоном.

«И сказал [Господь]: выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, и там Господь.

Библия. 3 Цар., 19, 11–12».

* * *

Третьего марта «Ленинградская правда» поместила объявление: «Возобновляет работу Театр музыкальной комедии. Завтра коллектив театра, руководимый засл. арт. республики орденоносцем Н. Я.Янетом, покажет ленинградскому зрителю оперетту „Сильва“. 5 марта пойдет „Баядера“, 6-го и 7-го „Три мушкетёра“. Театр будет давать два спектакля в день. Начало утренних постановок в 11 ч. 30 мин., вечерних — в 4 ч. дня».

…Георгий Максимов, директор театра, пишет: «Ежедневно у театрального подъезда вывешивалась афиша, которая в те дни писалась от руки. Спектакли давались дважды в день, чтобы наверстать вынужденный простой в феврале. Билеты — нарасхват. Каждый день в зрительном зале, кроме фронтовиков, — большие группы рабочих»[30].

* * *

— Ленинграду очень нужен воскресник, — говорила Маша, когда бойцы МПВО строем шагали по набережной. Она поддала ногой ржавую кастрюлю, со звоном отлетевшую к куче мусора. — Мы так привыкли видеть разруху, что уже не замечаем, что город превратился в большую свалку.

— Ничего, мы его почистим, отмоем, отстроим, и будет снова как новенький, — отозвалась Катя.

Она перехватила взгляд Маруси. Младший лейтенант улыбнулась уголком рта:

— Взвод, запевай!

— Мы красные кавалеристы и про нас… — завела голосистая Люся, которая шла между Катей и Машей.

— …былинники речистые ведут рассказ! — звонко подхватило сразу несколько девичьих голосов.

Под ритм песни шаги становились упругими и улетала прочь усталость, которая успела накопиться за дежурство.

Общегородской воскресник был назначен на восьмое марта. Маруся хотела отстранить Катю от работы, чтобы дать окрепнуть, но Катя обиделась чуть не до слёз:

— Чем я хуже всех? Пойду, и всё. Я и так почти месяц на кровати бока отлёживала. Отдежурю и приду.

Взвод МПВО выдвинулся на воскресник после полудня, когда на улицах уже вовсю кипела работа. Странно и радостно было видеть на прежде пустынных улицах сразу много людей: жив город, не умер, не сдался!

Около руин школы работала группа подростков. Носилки с мусором они тащили вшестером, как муравьи. Один парнишка поднял голову и залихватски засвистел. Наверное, радуется, что школа скоро откроется.

Катя помахала ему рукой.

Последний куплет строевой песни отзвучал у пятиэтажного дома, испещрённого выбоинами от снарядов. Верхние этажи были жилыми, а на первом располагались почтовое отделение и заколоченная дверь бывшей сапожной мастерской. За зиму серые стены здания успели обрасти снежными завалами, сквозь которые просматривались обломки кирпичей, помятое ведро, брошенные детские санки.

— Девчонки, смотрите, кукла! — закричал кто-то из девушек в строю, и все стали крутить головами по сторонам, словно видели куклу первый раз в жизни.

Это был вытаявший из-под снега большой пупс в алом комбинезоне и полосатом чепчике. Чья-то рука посадила его на подоконник почты. На фоне заколоченного окна пупс выделялся ярким цветовым пятном и таращил голубые глаза, словно изумляясь царившему вокруг беспорядку.

«Вещи оказываются долговечнее хозяев», — подумала Катя с надеждой, что маленькая хозяйка куклы жива и набирается сил в эвакуации.