Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

21. Слепой прорицатель (IV)

— Что его так напугало?

Сюэ Сянь посмотрел на источник голоса и увидел, что Лу Няньци, который ранее стоял у борта лодки, сделал шаг назад и упал на задницу, увидев что-то, что его поразило. Когда его ладонь приземлилась на половицу лодки, он испустил болезненное «ой» и быстро убрал руку. Но было слишком поздно. Ладонь его правой руки уже была разрезана, и хлынула кровь.

— Что случилось? — Цзян Шинин схватил его за запястье, прижав большой палец прямо к коже над раной. — Что тебя порезало?

— Наверное, кусок железа.

Лу Няньци задрожал от того, что его схватили ледяными пальцами, и подсознательно отдернул руку. На полу лодки рядом с тем местом, где он упал, было что-то железное, казалось, застряло в шве древесины. Его верх был мокрым от слоя красной крови, что давало понять, что виноват он.

Цзян Шинин быстро и эффективно поднял горшок с вином, оставленный лодочником.

— Это будет немного больно, но потерпи немного.

Сказав это, он открутил крышку на горлышке горшка и, совсем не скупясь на это, вылил вино на ладонь Лу Няньци.

— Ты пытаешься убить меня?!

Лу Няньци не успел подготовиться и завыл так громко, что разрывало ему сердце и легкие.

— ОВ ОВ ОВ! ОНО ГОРИТ! Ай!!

— Почему ты воешь, как будто умираешь? Я просто немного ущипну.

Цзян Шинин вырос в лечебнице и привык видеть, как люди плачут по отцам и кричат ​​по мамам, поэтому он выглядел исключительно невозмутимым. В тот день было очень холодно и снегопад еще не рассеялся. Как только вино было налито ему на руку, она быстро остыла, и кровь перестала хлестать. Лу Няньци все еще задыхался, вытянув ладонь и нахмурив лоб; у него был вид великой горечи и глубокой ненависти.

Цзян Шинин набрал немного воды из реки и помог смыть пятна крови вокруг раны. Затем он взмахнул руками, чтобы стряхнуть капли воды, прежде чем отступить в сторону.

Когда пятна крови исчезли, линии на ладони Лу Няньци стали очевидны. Сюань Минь окинул их взглядом, слегка нахмурив брови. Затем он подошел, схватил Лу Няньци за запястье и опустил голову, чтобы на мгновение взглянуть на него.

Лу Няньци не мог не усмехнуться и очень резко сказал:

— Вот еще один, который любит пялиться на линии ладоней людей.

— Что ты имеешь в виду под пялиться? Кто еще это делал?

Сюэ Сянь спросил, не задумываясь. Сначала он не обращал на него внимания и подумал, что Сюань Минь смотрит только на рану мальчика. Только услышав эти слова, он поднялся к отверстию мешочка, чтобы внимательно посмотреть на ладони Лу Няньци. Как только он взглянул, он ошеломленно остановился. «Лу Шицзю». За исключением того предыдущего случая, когда он был в панике и в смятении выкрикивал «Шицзю», Лу Няньци всегда выкрикивал его полное имя вот так.

— Глядя… на линии ладоней?

Цзян Шинин не мог не поднять голову. Согласно тому, что сказал Сюэ Сянь, Лу Шицзю был слепым, так как же он мог выглядеть? Говоря об этом, он ранее чувствовал, что для слепого странно неожиданно объявлять, что он собирается на небольшой остров посреди реки, а затем уйти туда самому, без кого либо. Что он мог сделать, достигнув острова? Слепо ощупывать свой путь?

Лу Няньци услышал, что он сделал ударение на слове «глядя», и скривил губу, сказав:

— По мнению обычных людей, он действительно слеп, но он может ходить самостоятельно. Просто он очень медленно ходит. Это потому, что он может «видеть» то, чего не видят обычные люди. По его собственным словам, он может видеть энергию и форму, что звучит как ерунда. В любом случае, я не понимаю, что он говорит.

После того, как он закончил говорить, он спросил Сюань Миня:

— Что такого особенного в моих ладонях? Время от времени он тянул мою руку к себе и долго «смотрел» на нее, рассматривая линии ладоней и касаясь их, как будто он был вне этого. Я почти не мог этого больше терпеть. Когда я спросил его, он сказал, что это ничего, и что моя ладонь показывает долголетие, но что в юности я перенесу некоторые трудности. И поэтому он хотел увидеть, как страдание повлияет на меня.

Цзян Шинин: «…»

"Этот старший брат действительно потрясающий. Но… долголетие?"

Сюэ Сянь смотрел на эти линии ладоней и чувствовал, что он лично, должно быть, вообще не понимал значения слова «долголетие»!

У этого Лу Няньци явно будет недолгая жизнь и он умрет преждевременно. Из трех линий ладони, представляющих небо, землю и человека, средняя линия, которая представляла его заранее определенную продолжительность жизни, была странно короткой, резко останавливаясь, прежде чем достигала середины его ладони. Помимо долголетия, он должен благодарить Небеса и восхвалять Землю, если ему удастся пережить пятнадцать лет.

Он молча поднял голову, чтобы внимательно посмотреть в лицо Няньци. Раньше он не обращал на это внимания и только теперь при более внимательном наблюдении обнаружил, что середина небесной линии Лу Няньци опускается внутрь, его два глаза скрещены, он всегда был несколько нетерпелив, и на его лбу и между бровями были разбросаны родинки, все из-за чего он выглядел так, будто ему очень мало повезло и он умрет молодым.