Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Перед тем, как Сюэ Сянь приземлился в Храме Дазе, он сказал себе, что, как только он найдет Сюань Миня, он немедленно отвезет его домой! Но теперь он увидел, что Сюань Минь был не единственным странствующей душой в храме — там был и Тхондэн, и судя по тому, что видел Сюэ Сянь, казалось, что между мастером и учеником были довольно хорошие отношения.

Это был канун Нового года, время, когда семьи и близкие собираются вместе. Было бы неправильно забрать ученика Тхондэна в это время и оставить его в покое.

Итак, Сюэ Сянь все-таки решил войти в зал и помочь Сюань Миню выразить благочестие своему учителю.

Но прежде чем он смог что-то сделать, Тхондэн, казалось, внезапно о чем-то подумал и сказал:

— До того, как ты связал его веревкой, казалось, ты уже мог его видеть? Но обычно никто не должен видеть нас…

Сюэ Сянь подозревал, что это на самом деле произошло потому, что он слишком сильно скучал по Сюань Миню, или, возможно, им суждено было быть вместе — но он не мог подавить свою гордость и на самом деле признать это. Вместо этого он похлопал Сюань Миня по плечу и тряхнул подбородком, глядя на Тхондэна, говоря:

— Может, он действительно хотел меня увидеть или действительно хотел, чтобы я его увидел.

Тхондэн закатил глаза.

Хуже всего было то, что его обычно ледяной, скучный ученик слышал эти сладкие слова и все же сказал, но ничего не сказал — он не отрицал этого!

Это был Новый год, и Тхондэн внезапно не хотел больше видеть, как эти двое ведут себя мило вместе. Он указал на дверной проем, затем повернулся к ним спиной и спокойно сказал:

— Безопасного путешествия.

Он оставался вежливым, но с таким же успехом мог сказать: «Отвалите».

--

*?? Я не собираюсь лгать, я понятия не имею, что это значит в данном контексте, очевидно, что это остроумное возвращение, но… каким образом?

Глава 96: Немного сладости (III)

Сюэ Сянь и Тхондэн перебрасывались словами, а Сюань Минь просто стоял там, рассерженный. В какой странной ситуации они оказались.

Каждый из них раньше был одиноким волком-одиночкой, и, хотя их характеры различались, в глубине души у них было кое-что общее — один устроил секретный двор, куда почти никого не пускали; один был настолько отстраненным и холодным, что мог прожить три дня, не произнеся двух предложений; и кто-то жил сотни тысяч лет, не имея так много общего с человеческим миром.

Так что никто из них не ожидал, что они станут «хулиганами», как только они окажутся в одной комнате. И вскоре настроение улучшилось, потому что к ним прилетела домашняя птица Сюань Миня.

После двух глубоких вздохов птица взмахнула крыльями и влетела в зал, неся в клюве небольшую бамбуковую корзинку. Он яростно облетел зал и, наконец, нашел свою цель, врезавшись прямо в руки Сюань Миня.

Сюэ Сянь приподнял бровь.

— Почему ты везде? — он жаловался.

Ворона нагло вскрикнула.

Тхондэн сказал:

— Эта птица все еще жива?

— Ты его знаешь? — потрясенно спросил Сюэ Сянь. Но потом он вспомнил, что птица принесла ему тот старый кулон из медной монеты, и он смог установить истину.

— Эта птица старше него, — сказал Тхондэн, взглянув на Сюань Миня. — Какой избалованный ребенок.

Ворона не должна была ни слышать Тхондэна, ни видеть его. И все же это богом забытое существо, казалось, никогда не подчинялось законам, которым должно было подчиняться. По сути, это был какой-то птичий бог. После того, как Тхондэн заговорил, птица внезапно пристально посмотрела на то место, где сидел Тхондэн, наклонив голову, как будто она что-то услышала или почувствовала присутствие старого друга.

Сюань Минь взглянул на Тхондэна.

— Около десяти лет назад он приземлился в секретном дворе с повреждённым крылом. Я спас его. Ты видел его раньше?

С тех пор, как он стал не-живым-ни-мертвым существом, которым он был сейчас, и встретил Тхондэна, Сюань Минь начал обретать воспоминания из своей предыдущей жизни. Хотя в основном это было все еще слишком расплывчато, чтобы его можно было расшифровать, казалось, что он просыпается ото сна — некоторые части были яснее других.

Теперь он мог вспомнить, что в возрасте шести или семи лет у него была домашняя ворона. Но он всегда предполагал, что птица, появившаяся в секретном дворе, была просто совпадением, и что он случайно хотел позаботиться о животном; вот почему птица сопровождала его последние десять лет.

Но теперь Тхондэн, казалось, имел в виду, что его отношения с птицей ушли гораздо дальше.

Тхондэн сказал:

— Я не только его видел.

Когда ворона впервые появилась в секретном дворе, Тхондэн все еще был Великим Жрецом, а первому Сюань Миню было всего около десяти лет. В то время Тхондэн беспокоился, что его прилежный ученик был слишком замкнутым — ребенок всегда был маленьким снеговиком и, похоже, не собирался таять в ближайшее время.

Хотя Тхондэн тоже не был экстравертом, теперь он превратился из того, кто замораживает других, в того, кого замораживают — ему это не нравилось. Кроме того, он также беспокоился, что маленький Сюань Минь был слишком отчужденным и вырастет неспособным сочувствовать боли других.