Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Он рассеянно намотал веревку на свой палец, натягивая его туго, как будто пытаясь притянуть Сюань Миня за запястье — как нетерпеливый рыбак. Когда он тянул, он лениво добавил:

— Слава богу, я не выбросил верёвку.

Изначально Сюань Минь не мог прикоснуться ни к чему в материальном мире, и даже тонкие иглы проходили через его руку. Но красная нить Сюэ Сяня была подобна стреле, стреляющей в царство жизни и смерти, и, когда она пронзила нематериальную плоть Сюань Миня, тоска, которую она несла, помогла ему вернуться с пропасти.

Когда Сюань Минь парил над молитвенным ковриком, волна магической энергии потекла к нему по красной нити — он знал, что в мгновение ока у него будет сила снова коснуться материальных объектов.

Тхондэн, которому потребовались сотни лет, чтобы построить такую ​​же силу, с отвращением отвернулся.

Сюэ Сянь нашел человека, которого искал, и теперь пыль осела, и все трагические события, которые он пережил ранее, больше не имели значения. Сюэ Сянь не вошел в зал, а остался лениво и озорно стоять у дверного проема, еще дважды дергая за веревку, как будто пытаясь вытащить Сюань Миня.

— Хватит сидеть, подойди сюда, — сказал он. — Я здесь не для того, чтобы зажигать благовония и молиться Будде. А для того, чтобы поймать тебя и отвезти домой.

Сюань Минь проследил за движением веревки на своем запястье и встал.

— Хорошо.

Тхондэн закатил глаза.

"Ты не против, чтобы тебя поймали? Какая пара."

Может быть, это была магия красной нити, или, может быть, это было потому, что соединение с кулоном из медной монеты никогда полностью не исчезало — когда Сюэ Сянь потянул за нить, он внезапно повернулся и вопросительно посмотрел в сторону Тхондэна. Затем он выставил свой подбородок Сюань Миню и спросил:

— Почему рядом с тобой вторая белая тень?

Сюань Минь был ошеломлен.

— Белая тень?

Сюэ Сянь ответил:

— Раньше все, что я видел в тебе, тоже было белой тенью. Действительно нестабильная, которая исчезает каждый раз, когда я моргаю. Я думал, что это… проблема с глазами.

Он не мог сказать: " Я думал, что это галлюцинация из-за того, что так сильно скучал по тебе." Было слишком неловко говорить об этом вслух.

Тускло освещенный мерцающим пламенем храмовых свечей, Сюань Минь смотрел на Сюэ Сяня.

Сюэ Сянь снова улыбнулся, когда он перестал дергать за веревку, и поддразнил его:

— Сначала скажи мне, кого ты там спрятал.

Тхондэн впился взглядом в Сюань Миня.

— Твой дракон очень груб.

Сюань Минь не ответил.

Сюань Миню не нужно было объяснять — Сюэ Сянь уже почувствовал через Сюань Миня, что белая тень сказала, и, похоже, услышал то, что сказал Тхондэн, хотя он не слышал это полностью — только первое Несколько слов. Ошеломленный Сюэ Сянь засунул палец в ухо и невозмутимо сказал:

— Я действительно не слышал. Чьим драконом он назвал меня? Кто осмелится попытаться приручить дракона?

Сюань Минь вздохнул.

Оба были засранцами.

Но Тхондэн был поражен. Нахмурившись, он спросил:

— Ты меня слышишь?

Теперь, когда веревка была аккуратно перевязана вокруг запястья Сюань Миня, физическая форма Тхондэн начала открываться и Сюэ Сяню. Сюэ Сянь пробормотал:

— Еще один лысый…

У него не было очень хороших манер, и всякий раз, когда он видел монаха, его первым побуждением было сказать лысый осел. Но прежде чем он успел сказать осел, он внезапно остановился и вместо этого сказал:

— Монах.

Тхондэн впился взглядом.

"Думаешь, я не знаю, что ты собирался сказать?"

Если судить по возрасту или опыту, Сюэ Сянь был самым зрелым из троих. Божественному дракону не нужно было смиряться в присутствии низших существ, поэтому, хотя он был чрезвычайно груб, никто другой ничего не мог сделать или сказать. Сюань Минь не подумал, что Сюэ Сянь изменил свое приветствие на полпути.

Сюэ Сянь теперь мог видеть, что этот второй монах был одет точно так же, как Сюань Минь, с такой же возвышенной аурой, как будто он только что вошел в обычное царство. Так что догадаться, кем был этот монах на самом деле, несложно. Кроме того, Сюэ Сянь так часто называл Сюань Миня лысым ослом, что теперь это прозвище стало почти прозвищем, и мысль о том, чтобы использовать его на ком-то другом, казалась немного странной.

Поэтому Сюэ Сянь сделал паузу, а затем уверенно сказал:

— Ты — Тхондэн.

— Да, — ответил Тхондэн.

Сюэ Сянь обнаружил, что его голос был похож на голос Сюань Миня — они действительно казались вырезанными из одной ткани. Тхондэн повернулся к Сюань Миню и спокойно сказал:

— Он знает довольно много.

Да, его тон был таким же, как у Сюань Миня, всегда такой самоуверенный и спокойный, но в Тхондэне был дополнительный уровень озорства.

Сюэ Сянь нашел это забавным. В конце концов, это был первый раз, когда он встречался с кем-то из прошлого Сюань Миня, и это был чрезвычайно важный персонаж — Шифу Сюань Миня — так что все это его очаровало. Только и учитель, и ученик… оказались в одном и том же дерьме.

— Твой шифу тоже использовал паука Умин? — спросил Сюэ Сянь Сюань Миня со сложным выражением лица.

Сюань Минь автоматически кивнул, затем ошеломленно замер.

— Откуда ты знаешь о пауке Умин?